Юрий Дроздов. Начальник нелегальной разведки

«В моём личном деле, как мне говорили, есть резолюция ещё самого Никиты Сергеевича Хрущёва, которого в 1960-х годах я, как резидент советской разведки в Китае, предупреждал о готовящихся столкновениях на Даманском, а Хрущёв на материале с этой моей информацией написал: „Не верю“».

Кажется, что журналист походя перепутал Хрущёва и Станиславского. При чём здесь Станиславский? Да ни при чём — точно так же как и Хрущёв, который был снят со всех своих партийно-государственных постов вскоре после того, как Дроздов прибыл в Китай и, разумеется, не успел ещё подойти к такой серьёзной информации. События на Даманском произошли почти четыре года спустя после отставки Никиты Сергеевича, так что вряд ли китайцы могли столько времени готовить свою провокацию. В общем, «не верю!» — как заявлял именно Станиславский. Про резолюцию Н. С. Хрущёва Юрий Иванович своему собеседнику рассказать никак не мог. Рассказывал ли он всё остальное — оставляем на совести автора.

А что же было на самом деле — относительно военных планов и действий китайского руководства?

«С 1964 по 1969 год на советско-китайской границе имели место 4189 столкновений (правда, без применения оружия). Ситуация резко обострилась после ввода советских войск в Чехословакию в конце августа 1968 года и принятия советским руководством так называемой „брежневской доктрины“, гласившей, что СССР имеет право вмешиваться во внутренние дела любой социалистической страны, если в этой стране социализм находится в опасности. Министр обороны КНР Линь Бяо первым почувствовал опасность. В октябре 1968 года армия КНР была приведена в боевую готовность. Соответственно, усилилась нервозность в войсках, особенно пограничных. Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай вначале скептически отнеслись к беспокойству Линь Бяо, но возражать против мер предосторожности не стали»[87].

Как-то не совсем всё это понятно… Боялись вторжения, однако, если грубо сосчитать, ежедневно на Государственной границе СССР случалось по две-три провокации. Сомнительно, чтобы инициатива шла со стороны «северного соседа» — там и провоцировать-то было некому, люди работали, а не бегали с «цитатниками Л. И. Брежнева» в поисках «ревизионистов» и «каппутистов». (Напомним, что самым популярным изданием того времени в Китае был «Цитатник Мао Цзэдуна».) Так что, с одной стороны, китайцы боялись потенциальной агрессии, но с другой — сами же её старательно провоцировали. Что ж, воспитание в народе «психологии осаждённой крепости» (весь мир — или ближайшие соседи — против нас, но мы сплотимся вокруг нашего гениального лидера и выстоим) — приём, давно уже отработанный правителями, но кое-где до сих пор не утративший эффективности…

Хотя, между прочим, в китайских «верхах» были люди, которые даже обращались к советскому руководству с просьбой действительно навести в Поднебесной порядок: кровавая вакханалия «культурной революции» не вызывала большой радости у мыслящей части общества. Однако вводить войска в страну, 750-миллионное население которой было не только фанатично предано Председателю Мао (сколько процентов было таких фанатиков — не знаем, однако даже и трети от общего числа больше чем достаточно), но и имело за плечами почти четвертьвековой опыт партизанской гражданской войны, стало бы безумием. Зато возможность китайской агрессии представлялась вполне реальной.

Напомним, что в Пекине Юрий Иванович в основном работал с «западниками» — не только с дипломатами, но и с высокопоставленными представителями торгово-промышленных кругов.

Особый интерес для Дроздова представила встреча с представителем фирмы «Крупп». В своё время основатель этого концерна Альфред Крупп^{39} получил прозвище «Пушечный король», а живой пока ещё в то время (вскоре умрёт) «продолжатель его дела» Альфрид Крупп^{40} был в 1948 году осуждён на 12 лет Нюрнбергским трибуналом за «разграбление промышленных предприятий других государств и использование рабского труда». «Крупп», помимо всего, — это дальнобойные стальные орудия и «крупповская броня» для боевых кораблей… Само присутствие в Пекине человека из этой фирмы свидетельствовало о многом.

Так вот, «крупповец» откровенно сказал советскому представителю, что, мол, вы, русские, — дураки, не видите того, что делается у вас под самым носом. Немец не только многое знал «по службе», но и бывал в тех местах, куда китайцы бывших своих советских друзей давно уже не пускали, а потому понимал, к чему готовится маоистское руководство.