Юродивый Гавриил (Ургебадзе), преподобноисповедник

«Оставаясь наедине со своими мыслями, я часто думал: что лучше, стать монахом или быть мирянином и создать семью. О монашеской жизни я знал из книг и бесед. Наверно, все жившие религиозной жизнью православные христиане согласятся, что чтение литературы о монашестве и опытных духовных отцах очень привлекательно.

Однажды я посетил отца Гавриила. Когда я подошел к нему для благословения, монах сразу начал беседовать со мной об этом:

— Если у тебя душа не тянется к монашеской жизни, то твое монашество Богом не предрешено. Если ты хочешь создать семью — женись, только знай, соблюди все правила.

Для меня с того момента стало ясно, что мне „приключения“ монахов нравились внешне, а для усердного служения, какое требовалось для этого, я не был готов».

Все, что дано Богом, — добро

Лаша Гогсадзе вспоминает:

«Мы с моими коллегами–врачами пришли к отцу Гавриилу. Он после немногих расспросов начал говорить о том, что, казалось, для нас было не очень–то проблематично. Отец Гавриил тщательно разъяснял и учил, что нельзя возненавидеть пищу, данную Богом, что это является грехом и большим недостатком для человека. В подтверждение этой мысли отец Гавриил даже приводил соответствующие стихи из Священного Писания.

Я и мои коллеги были удивлены, почему монах так усердно и подробно беседует с нами на эту тему. Когда отец Гавриил кончил говорить об этом, благословил нас и пожелал доброго пути. Когда мы вышли, один из наших товарищей, который впервые был у отца Гавриила, с беспокойством сказал, что он с восемнадцатилетнего возраста отказался от мяса и возненавидел его, а вместе с мясом и другие продукты».

Смирение приближает к Богу

Отец Гавриил всегда уделял особое внимание добродетели смирения. В связи с этим важно воспоминание Нели Бобохидзе.

«Однажды я находилась в большом затруднении. Мы с несколькими близкими пришли к отцу Гавриилу. Все спешили сказать что–то свое. Я подумала про себя: „Может, они находятся в большем затруднении, чем я“, — и отступила назад. Только я об этом подумала, как отец Гавриил, который сидел спиной ко мне, вдруг обернулся, посмотрел на меня и сказал:

— Как ты близка к Христу.

Я застеснялась, что он такую малость так высоко оценил».

«Их молитва сочтена за грех»

Татьяна Цомая вспоминает:

«С большой любовью вспоминаю монастырь Самтавро и каждый день пребывания в этой святой обители. Был такой случай: по обыкновению, мы присутствовали вместе с сестрами в часовне монастыря на утренней молитве, которая по Типикону начиналась до рассвета. Во время молитвы псаломщице, читавшей молитву, другая псаломщица сделала замечание, что она не должна была читать эту молитву. На это замечание последовал обратный ответ от чтицы, и дело, можно сказать, переросло в спор. В это время дверь часовни открылась, и с жезлом в руке, с грозным выражением вошел отец Гавриил и прогремел мощным голосом:

— Мне явилась Богоматерь и сказала: „Их молитва сочтена за грех!“ Теперь просите друг у друга прощения!

Отец Гавриил был настолько строг, что все мы испугались и как–то почувствовали себя виноватыми. Обе сестры поклонились друг другу и полюбовно обнялись. После этого отец Гавриил совершенно изменился, всех обвел любовным взглядом и оставил часовню».

«Тебя ждет большая опасность»

Мзия Кавшвая вспоминает:

«Однажды я пришла к отцу Гавриилу вместе с близким человеком и родственником. Я не забуду неотрывный взгляд отца Гавриила, каким он смотрел на меня, а также сказанное им:

— Тебя ждет большая опасность, но не бойся, я буду с тобой.

На следующий день, кто знает, уже в который раз разбомбили Абхазию. Из–за создавшейся ситуации я срочно поехала в Гальский район, чтобы забрать оттуда своих родителей. Прибыв домой, я столкнулась с ужасной ситуацией — мои родители заболели какой–то ходившей болезнью и, бедные, боролись со смертью.

Я приехала туда и столкнулась с ужасной ситуацией — люди изгнаны из своих домов, дома сожжены, многие сгорели прямо в своих же домах.

Чудом было то, что прямо в огне войны, где на каждом шагу ожидала смертельная опасность, я совершенно одна сумела перевезти моих родителей в Зугдиди, в чем под конец помогли врачи Красного Креста.

Все это время в ушах стоял голос отца Гавриила: „Не бойся, я буду с тобой“.

Бог молитвой отца Гавриила помог мне совершить то, что сделать и перенести в другой раз я была бы не в состоянии».

Веру нужно защищать

Манана Эристави вспоминает:

«Однажды я поспорила с баптисткой, пришедшей к нам на работу. Ни одного ее слова я не оставила без ответа. Как могла, восстала против всего ее ложного учения и сокрушила его. Через два–три дня я пришла к отцу Гавриилу, а об этом происшествии совсем забыла. Как только я вошла в его келью, он, к моему удивлению, напомнил мне о моем поведении и начал хвалить меня».

Все сокровенное откроется

Нино Махароблишвили вспоминает: