Юродство и столпничество

Безстрастность св. юродивыхъ происходила отъ ихъ мертвенности плоти, которую они убили великими аскетическими подвигами. Кромѣ того непрестанное занятіе души высокими помыслами уцѣломудривало созерцаніе ихъ ума (какъ говорилъ св. Симеонъ), который уже не внималъ безстыднымъ непотребнымъ помысламъ. Св. Нилъ Синайскій вотъ какъ опредѣляетъ значеніе созерцанія въ пріобрѣтеніи безстрастія: „трудъ строгаго житія, изнуряя тѣло, даетъ еще можетъ быть, время страстямъ подвигнуть праздную мысль къ тому, что составляетъ собственно вещество страстей. Умозрѣніе же, содержа привлеченнымъ къ себѣ всецѣлый умъ, не даетъ мѣста, не говорю страсти, но даже и человѣческому помыслу, призывающему можетъ быть и къ необходимой потребности. Не только страстное сластолюбіе препобѣждаетъ услажденіе умозрѣніемъ, въ которомъ съ полезнымъ срастворено пріятное, но и естественную нужду [DCCII]. И въ самомъ дѣлѣ, кто всегда смотритъ въ глубину своего сердца съ непрестаннымъ памятованіемъ о Богѣ, тотъ удаленъ отъ всего житейскаго, такъ какъ ходящій по духу не можетъ знать похотей плоти. Св. Ефремъ Сиринъ говоритъ, что кто постоянно имѣетъ предъ своими очами Іисуса Христа, взираетъ на Него, того не обольститъ никакой грѣхъ, у того ничѣмъ другимъ духъ не возмущается [DCCIII]. Но достиженіе св. юродивыми безстрастія стоило имъ великихъ трудовъ; они достигали его путемъ непрестанныхъ аскетическихъ подвиговъ: „постомъ, и воздержаніемъ, и на земли леганіемъ, увядилъ еси плотскія страсти: душу же просвѣтилъ еси", воспѣваетъ св. Церковь въ общей службѣ св. юродивымъ [DCCIV]. Но, не смотря на такіе аскетическія лишенія, св. юродивые все-таки подвергались страстнымъ искушеніямъ, и только въ молитвѣ къ Богу находили себѣ упокоеніе и облегченіе. Вотъ что св. Симеонъ юродивый разсказывалъ своему другу Іоанну-діакону:

– Когда я был в пустыне и сначала имел много беспокойства от плотских страстей и молил Бога об облегчении брани, явился мне святой Никон с вопросом:

– Как живешь, брат?

А я отвечал:

– Жестоко страдаю, отче, и если ты мне не поможешь, не знаю, что и делать, потому что плоть сильно восстает на меня.

Старец с улыбкою зачерпнул воды из святого Иордана и вылив мне на живот, с крестным знамением, сказал:

– Вот и здоров ты.

И с тех пор перестал я ощущать плотское вожделение и во сне, и наяву. [DCCV].