Юстиниан

Между тем из Италии приходили тревожные вести: война там, в отличие от строительства главного храма империи, была далека от завершения и вовсе не так успешна. Собрав все силы и обретя почти десятикратное превосходство, в начале марта 537 года Витигис запер византийцев в Риме. Велисарий укрепил ворота, заложил водопроводы (чтобы никто из врагов не мог проникнуть в город) и приготовил боевую технику, которой у него было, как выяснилось, немало. Он «поставил на своих башнях машины, которые называются балистрами. Эти машины имеют вид лука; снизу у них выдается, поднимаясь кверху, выдолбленный деревянный рог; он движется свободно и лежит на прямой железной штанге. Когда из этой машины хотят стрелять в неприятелей, то, натягивая при помощи короткого каната, заставляют сгибаться деревянные части, которые являются краями лука, а в ложбинку рога кладут стрелу длиною в половину тех стрел, которые пускаются из обыкновенных луков, толщиною же больше в четыре раза. Перьями, как у обычных стрел, они не снабжены, но вместо перьев у них приделаны тонкие деревянные пластинки, и по внешнему виду они совершенно похожи на стрелу. К ней приделывают острый наконечник, очень большой и соответствующий ее толщине; стоящие по обе стороны при помощи некоторых приспособлений с великим усилием натягивают тетиву, и тогда выдолбленный рог, двигаясь вперед, выкидывается и с такой силой выбрасывает стрелу, что ее полет равняется минимум двойному расстоянию полета стрелы из простого лука, и, попав в дерево или камень, она легко его пробивает. Эта машина названа таким именем потому, что действительно она очень хорошо стреляет („баллей“). Другие машины, приспособленные к бросанию камней, он поставил наверху укреплений; они похожи на пращи и называются „онаграми“. В воротах же с внешней стороны они поставили „волков“, которых они делают следующим образом. Ставят две решетки, идущие от земли до верха укреплений, положив обделанные деревянные брусья одни на другие [накрест], одни прямо, другие поперек, так, чтобы отверстия посередине соединений у обеих решеток совпадали друг с другом. Из каждого соединения выдается острие, совершенно похожее на широкий шип. Поперечные брусья прикрепляют к той и другой решетке, причем верхнюю часть решетки на шарнирах они спускают на половину высоты стены, нижнюю же половину прислоняют к воротам. Когда враги подходят очень близко к воротам, то назначенные для этого люди, взявшись за края верхней решетки, сталкивают ее, и она, внезапно упав на близко подошедших к проходам, легко убивает всех, кого бы она ни захватила»[337].

Силы Велисария составляли в начале осады не более пяти тысяч человек: пугающе мало. Тем не менее осада Рима готами длилась более года и оказалась для них безуспешной: Витигис отступил. Причин было две: большие потери и овладение Иоанном, полководцем Юстиниана, Аримином (Римини). Потери во многом объяснялись тем, что Велисарий умел использовать сильные стороны своей небольшой, но опытной армии (в частности, его всадники метко стреляли на скаку из луков) и стремился выдумывать всякого рода хитрости, а варвары просто пытались одолеть числом. Со взятием же Аримина византийцы стали угрожать столице готов (Аримин от Равенны отделяли всего около 50 километров).

Во время осады в Риме произошло важное событие: 18 ноября 537 года папа Сильверий был низложен и отослан на Восток. Епископа обвинили в том, что он и на этот раз хотел сдать Город — только теперь не византийцам, а готам. На самом деле проблема, скорее всего, заключалась в чрезмерной самостоятельности папы (что Юстиниану было не нужно) и в стремлении императора поставить на его место фигуру, компромиссную по отношению к монофиситам (что требовалось и Феодоре). Велисарий выполнил поручение, пришедшее из Константинополя: обвинил Сильверия в измене, без следствия и суда организовал его низложение, и уже через три дня в Латеранский дворец въехал Вигилий, бывший папский апокрисиарий в Константинополе. Прибыл он в Рим заранее, что называется, «в армейском обозе» у Велисария. Это была кандидатура, равно угодная обоим венценосцам. Юстиниану — потому как давно славился как человек крайне честолюбивый. Феодоре — поскольку за семь кентинариев золота пообещал ей не чинить препятствий монофиситам и возобновить церковное общение с экс-патриархом Анфимом. Вполне вероятно, что царственные супруги действовали сообща, желая (каждый из своих соображений) ослабить противостояние Запада и Востока, твердого халкидонства, которое олицетворял Рим, и монофиситства. Впрочем, Прокопий считал, что избрание Вигилия произошло далеко не так скоро, а лишь после смерти Сильверия, случившейся через несколько месяцев после низложения.