Ювелир. Тень Серафима

Обернувшись, Кристофер вздрогнул от неожиданности. Правитель Ледума явился совершенно бесшумно и молча стоял за его спиной, залитый серебряный светом. Он не посчитал нужным обозначить своего высочайшего присутствия. И только едва уловимое движение воздуха, легкий холодок, подобно слабому электрическому разряду пробежавший по кончикам пальцев, выдавал совершившееся перемещение.

- Прошу прощения, милорд, - немедленно поклонился премьер, - я был увлечен луной. Сегодня совершенно особенная ночь, и город сказочно прекрасен. Но вы, разумеется, затмеваете собой и луну, и солнце.

- Твоя любовь к изящной словесности, - желчно усмехнулся лорд Эдвард, - вынуждает меня думать, что ты помышляешь о карьере поэта, а не политика. Может, напрасно я возложил на тебя надежды?

- Как всякий аристократ, я выучен понимать и ценить красоты поэзии, а также составлять стихи и песни, - спокойно подтвердил Кристофер. - Если пожелаете, чтобы я служил вам на этом поприще, милорд, я повинуюсь. Однако поэзия, если позволите высказать своё мнение, пронизывает все сферы нашей жизни, - в том числе и политику. Без неё, задавленные рутиной, смятые бесконечно повторяющейся обыденностью, люди быстро превращаются в отработанный материал. Мир явностей и определенностей нестерпимо скучен - и одновременно смертельно опасен, ибо приучает душу не работать, остановиться в своем развитии. Чтобы избегнуть застоя, всякое дело следует исполнять так, чтобы захватывало дух, а сердце переполнялось жгучим ощущением восторга. Чувствовать близкий предел и знать, что лучше ты не сможешь... по крайней мере, сегодня и сейчас... И разве недовольны вы моей дипломатической перепиской?

- По правде говоря, она хороша, - правитель улыбнулся чуть мягче, - и невероятно красива. Даже слишком для сухих официальных бумаг. Так значит, тебе доставляет удовольствие постоянно пребывать на грани?

Кристофер с удивлением всмотрелся в точеные черты лица лорда, но ничего не сумел прочесть в них. Однако что-то в обычном поведении правителя изменилось. Премьер чувствовал это изменение так остро и ясно, как чувствует пес малейшие перемены в настроении хозяина. Жизненная необходимость и годы наблюдений выработали в нем это, бесспорно, полезное умение. На самом деле, находиться рядом с правителем было не так сложно, как полагали многие. Нужно было только неотрывно следовать за кривой его мысли и предугадывать желания - прежде, чем они облекались в жесткую форму приказов.

- Меня привлекает то, что находится за ней, милорд, - осторожно уточнил премьер, осмелившись преступить обычный предел сдержанности. - То, что находится за горизонтом. Или хотя бы возможность подобраться к этому вплотную - так близко, как только возможно.

- Многих будоражит запретное, - покачал головой лорд Эдвард, приблизившись на совсем небольшой шаг. Ослепительная тьма его глаз завораживала. Тьма, отсвечивающая холодной призрачной синевой, она сбивала границы между черным и белым, ложью и истиной. - Но немногие на самом деле готовы встретиться с ним лицом к лицу. И немногие знают, что предельно близкое на самом деле недосягаемо. Это максимальный, непреодолимый рубеж удаления, когда луч вселенной замыкается в круг в одной и той же точке, которая одновременно и начало, и конец. Ты предельно близок к полюсу - и все же между вами лежит целая вечность. Не полагаешь ли ты, что стремишься к бездне? Обратная сторона луны всегда сокрыта от любопытных глаз... но лишь потому, что утопает в тени. Непроглядной тени.

- Тень глубока, мой лорд, - вздохнул аристократ, - она формирует объем и придает акценты, четко очерчивая силуэты и контуры. Даже светлые стороны гораздо выгоднее выглядят на фоне темных. Разве вы не считаете так? И существуют ли вещи, безусловно светлые или темные? Мир не так однозначен, и не исчерпывается взаимоисключающими характеристиками. Как и мы, живущие в нем по случайной прихоти судьбы. Ошибки делают нас интереснее. Мы многогранны и многомерны, но зачастую страшимся познать себя, взглянуть внутрь... и обрести нечто большее. Печально, когда душа стиснута условностями.

- Это опасные мысли, Кристофер, которые приводят к опасным играм. Стоят ли они свеч? Тебе решать.

- Подобно дракону, вы говорите сегодня загадками, милорд, - в тон ему отозвался Кристофер, также сделав шаг навстречу. - Осмелюсь ли я разгадывать их?

- Если так, ответы останутся между нами, - ласково посулил лорд, мягким жестом запрещая двигаться. Премьер послушно остановился. - Ты слишком идеален, Кристофер, чтобы поверить в это. Так какие тени скрываются в твоей душе?

В глазах правителя отразились бледные луны. Они были лишком яркими, слишком томными для этой невинной весенней ночи. Они искрились и плыли, словно в холодных горных озерах, заполненных пронзительной, сводящей зубы свежестью, скручивающей конечности жгутом жестокой судороги.