Южнее реки Бенхай

— Те парни, которые летают сюда с таиландских баз, сэр, бросают свои бомбы с высоты двадцать, а то и тридцать тысяч футов. Ниже они не спускаются. Вы понимаете, что это бомбежка не целей, а территории. Я удивляюсь, как они еще ни разу не сбросили свои бомбы на нас. Наши воздушные разведчики обязаны проверять эффективность этих бомбардировок. Но я сам пролетал над обработанными районами и пришел к выводу, что бомбы сброшены впустую. Специальное фотографирование не зафиксировало ни разрушенной техники, ни убитых людей. Боюсь, Уильям, что вам придется сделать представление командованию стратегической бомбардировочной авиации, чтобы оно пересмотрело свою тактику.

— Хорошо, Фрэнсис, это мы с вами еще обсудим. Может быть, действительно» адо вмешаться. Но скажите, чем объяснить, что мы никак не можем засечь перемещения крупных отрядов Вьетконга, ведь должны же люди оставлять какие-то. следы. Не духи же они, в самом деле. Ведь если засечь следы, то легко выйти к месту новой дислокации.

— Иногда нам это удается, и тогда мы бросаем крупные силы на уничтожение противника — всс возможные силы, включая химическое оружие. И Вьетконг несет большие потери. Но вообще его умение маскироваться поразительно. Полковник Смит, чьи агенты давали нам очень полезные сведения, специально занимался этим вопросом; составил на основании агентурных данных обстоятельное описание действий противника. У Вьетконга существует строгое правило: прежде чем покинуть старое место расположения, надо или полностью уничтожить следы своего пребывания, или, наоборот, хитро демаскировать их, чтобы наша авиация смогла хорошенько поработать. При умелой маскировке с воздуха не определишь, есть в лагере люди или нет.

Наша авиация — это тоже сообщают агенты — часто расходует свою мощь напрасно. Особенно строгие правила маскировки у вьетнамских разведчиков. Они часто идут на задание или в носках, или в такой мягкой обуви, которая, сколько ни ищи, не оставляет на земле следов. Когда они переходят реку, то, чтобы опять-таки не оставлять следов, не наступают даже на камни, а идут по воде. Они стараются не мять траву, разравнивают за собой землю. Тратят, как видите, много сил. И, к нашему сожалению, мы не обнаруживаем их следов да-же тогда, когда они проникают на базу.

— Этот Смит не ваш ли друг, о котором вы мне говорили, Джим? — спросил Уэстморленд полковника Мэрфи.

— Тот самый, сэр.

— Наблюдательный офицер, надо его способности использовать получше, — сказал генерал, но было непонятно, кто это должен делать.

— Мы их учитываем, сэр, — отозвался на это Райтсайд.

— Извини, Фрэнсис, но я думаю о нем применительно к Сайгону. Может быть, там он принесет больше пользы. Подумайте об этом, Джим. А сейчас я хотел бы облететь район базы, может, мне удастся увидеть что-нибудь интересное. Вы составите мне компанию, Фрэнсис?

— С удовольствием, только хочу предупредить вас, господин командующий, что надо соблюдать осторожность. Возьмем для этого вертолет «хог», все-таки — сорок восемь ракет по бокам, будет чем отбиться в случае опасности.

— Последний раз я был под огнем противника больше двадцати лет назад, когда высаживался в Италии, но тогда я был всего лишь капитаном. Интересно будет узнать, как чувствует себя под огнем генерал, — засмеялся. Уэстморленд.

— Я вам могу рассказать об этом, Уильям, по самым достоверным источникам, поэтому, если вас интересует только это, можно и не лететь, — улыбнулся Райтсайд,

— Нет, Фрэнсис, не лишайте меня удовольствия.

Громоздкий, неуклюжий на вид «хог» был маневренной и послушной машиной. Уэстморленд держал на коленях подробную топографическую карту и давал командиру экипажа указания лететь то в одном, то в дру-

гом направлении. Иногда вертолет зависал над каким-нибудь местом, и генерал в мощный бинокль пытался что-то рассмотреть в зеленом море джунглей. Но в общем полет проходил без всяких осложнений. Лишь однажды, заметив внизу дымок, Уэстморленд приказал ударить в тот участок ракетами, больше для того, чтобы понаблюдать точность стрельбы. Со страшным свистящим звуком вылетали ракеты из своих гнезд, и их огненные стрелы устремлялись к дели. Столбы огня, потом грохот взрывов, начавшийся пожар создали у генерала хорошее настроение.

— Неужели Вьетконг устоит против такой карающей руки судьбы? — с оттенком довольства в голосе прокричал Уэстморленд на ухо генералу Райтсайду.

— Пока стоит, Уильям, пока стоит, — ответил тот, не разделяя ни восторга, ни самоуверенности своего командующего.