Иван-чай. Год первого спутника

За столом Эры теснились Майка Подосенова и Надя, терпеливо дожидались вечернего звонка, рассматривая новый журнал мод из Риги. Надя таинственно, исподлобья улыбнулась глазами Павлу и вдруг спохватилась:

— Майка! В промтоварном очередь за нейлоновыми блузками! Ты давно охотишься!

Майка вскочила, как по боевой тревоге. Панически выхватила из ящика недочитанную книгу, кинула на худенькие плечи пальтишко. И так выбежала, зажимая под мышкой толстенную зачитанную книгу. Блеснуло золотое тиснение корешка: «Заре навстречу».

На столе Павла все еще дожидалась переписки объяснительная к отчету. Он заново перечитал ее и, не найдя ни слова правды, задумчиво облокотился, сдавил кулаком скулу.

Может, так и нужно… Пускай Кузьмич сочиняет денежные документы, пускай Ткач путает как бог на душу положит, пускай негодует Эрзя и стыдится всей этой канители Сашка Прокофьев. Но вот вопрос: зачем тогда нужен он, старший нормировщик Терновой? Чтобы молчаливо прикрывать всю эту ерунду?

«Не пойму, чего это люди нормировщиков не любят?» — сказала Ленка из механического. А за что их любить, по правде говоря? Другое дело, как им, этим нормировщикам, выходить из положения, если они еще не закоснели? Вот задача.

Ладно. Объяснительная готова, а того, что написано пером, не вырубишь, как известно, топором.

Резников постоял у него за спиной, дожидаясь, пока Павел поставит точку. Полюбовался четким, округлым почерком — буквы были строгие, без лишних завитушек и крючков. Почти чертежный шрифт.

— Нервы у тебя, Петрович, такие, что только позавидовать! — как-то душевно, по-отцовски, заметил старик, забирая грамоту. — Ну теперь можно и по начальству, представиться, так сказать. Конец — делу венец.

До управления конторы было недалеко.

Начальник отдела труда и зарплаты Пыжов сидел в просторном кабинете, в кресле, стол у него обит новеньким зеленым сукном. На тарелочке блестел, косо отражая окно, графин с прозрачной водой. За спиной начальника громадился распахнутый книжный шкаф, набитый справочниками и технической литературой на все случаи жизни и — на вечные времена.

Сам Пыжов понравился Павлу. Плотный, увесистый и немногословный мужчина за сорок лет. Энергичное, прокаленное за время отпуска южным солнцем лицо с ученой бородкой и обтекаемые мощные плечи выдавали недюжинное здоровье. А главное, у него были умные, вовсе не казенные глаза.

— Значит, Тер-но-вой? Новый человек? — с удовольствием сказал начальник отдела, оглядев Павла. — Знамение времени, так сказать. Ну-ну… Важно, чтобы вы, Павел Петрович, смогли сразу же потянуть текущую работу. Я, как видите, в отделе один, вряд ли смогу копаться в ваших нарядах. Справочники освоили?

За Павла отвечал Резников:

— Парень способный, технику знает отлично, однако… чрезмерно дотошен — хочет все постигнуть в первую минуту.

Пыжов кивнул как-то неопределенно и тут же просмотрел отчет.

— Хорошо, что подготовка к пересмотру закончена. Спасибо, Владимир Васильевич, — сказал он. — Внедрим, как только последует команда. Но опытных норм еще многовато, к сожалению.

Ласково поманил Павла:

— Это ваша забота. Как-нибудь зайдете, я научу, как оформлять расчеты. А то нас за опытные по головке не погладят.

Обстановка в отделе была такая серьезная, начальник так отчетливо представлял себе положение дел, что Павел вдруг усомнился: уж не приснилась ли ему вся нынешняя да и вчерашняя канитель в гараже? Не спутал ли он что-то главное с мелким, второстепенным?

А Пыжов откинулся в кресле, положил короткие ноги одну на другую, разминаясь после рабочего дня.

— Итак, Владимир Васильевич. С понедельника вы свободны. Проводим вас на отдых… Хочу сказать: на заслужен-ный отдых, как это и полагается, достойно. Работали мы неплохо — я лично доволен. Желаю вам…

Старик растроганно склонил голову. А у Павла отлегло на душе. Пыжов был не только солидный и культурный начальник, он еще и чуткий человек. С таким не пропадешь, да и любой вопрос наверняка можно решить. Даром что у него стильная бородка.

Бывший директор конторы Стокопытов выглядел рядом с этим подчиненным своим, наверное, бледно. У того ни образования, ни вида, один бас. А ведь долго он руководил такими людьми, как Пыжов, не странно ли? Держали, конечно, его. Однако сам-то он как себя чувствовал?

Ладно, это все прошлое. Теперь другое время, все расставлено на свои места.

6

Смена давно кончилась, но у ворот гаража все еще копались с деталями Мурашко и Муравейко. Они в меру поспорили о нормах с Резниковым, а когда он не выдержал нудного препирательства и двинулся к проходной, задержали Павла.

Он нащупал в кармане злополучный трояк, но парни и не думали просить взаймы.

— Врастаете, товарищ тракторист, в бумаженции? — полюбопытствовал Муравейко, а Мурашко бесовито ухмыльнулся. — Врастаете, значит? — Муравейко отбросил торцовый ключ, присаживаясь на мазутную каретку. — А у нас вся надежда на вас, между прочим. Мы так полагаем — это великое дело: нового человека сюда двинуть. Чтобы он все болячки изнутри расковырял. Верно я говорю?