Иван Грозный и Девлет-Гирей

При составлении новой росписи полков на южном рубеже в Разряде исходили из того, что русско-крымские отношения несколько улучшились в сравнении с предыдущим годами, равно как и отношения Крыма и ногаев после Астраханской экспедиции изменились в худшую сторону. Учитывая все это, в Москве решили несколько изменить порядок размещения полков на «украйне». Первый удар неприятеля на себя должны были принять украинные воеводы. «Роспись украинным воеводам» гласила, что «как сойдутся они вместе по вестям, и им быть по полком и ходить под людми: в большом полку из Донкова воеводы князь Иван Петрович Шуйской да князь Иван Ахметевич Канбаров; и князь Иван взят к Москве, а на его место в большом полку другой — Федор Васильевичь Шереметев. В передовом полку воевода з Дедилова Иван Михаиловичь Большой Морозов да голова Олексей Григорьев сын Давыдов. В сторожевом полку воевода изо Мценска князь Федор княж Петров сын Деев да голова Василей Иванов сын Коробьин. Да в большом же полку быть с воеводою со князь Иваном Петровичем Шуйским сходным воеводам: из Новасили воевода князь Ондрей Дмитреевичь Палецкой да голова Михайло Назарьев сын Глебов, да с Орла воевода князь Ондрей Васильевич Репнин да голова Семен Михайлов сын Хатунской…». В боевую готовность было приведено и опричное воинство: «А где лучитца воеводе князю Ивану Петровичю Шуйскому с товарищи сойтися под людьми с опришнинскими воеводами, и сшедчися быть по полком: большому полку быть в большом полку, передовому полку в передовом полку, сторожевому в сторожевом полку, а люди с ними по их списком». Как обычно, в Поле были высланы сторожи, которым было поручено внимательно следить за намерениями татар и своевременно оповестить пограничных воевод и Москву о передвижениях противника. «Береговой» разряд решено было не разворачивать до тех пор, пока не станут окончательно ясны намерения неприятеля, дав тем самым детям боярским возможность отдохнуть от непрерывных походов^{256}.

Долго ждать вестей от сторожей не пришлось. 20 мая в Москву пришли вести от станичников, что 13 мая они «наехали» на 15 татарских сакм на Муравском шляхе, «…усть Мжа и Коломок…», «…а две из них сокмы биты в стрельбище до черные земли». Полученные известия привели в действие московскую военную машину. Оборона границы была срочно усилена — как сказано было в разрядной книге, «… по тем вестям послал царь и великий князь на берег бояр и воевод своих: в Серпухов боярина и воеводу князь Михаила Ивановича Воротынсково, да князь Микиту Романовича Адуевсково, да князь Ондрея Стригина, да князь Григорья Федорова сына Мещерсково. На Коширу боярина и воеводу Ивана Меньшова Васильевича Шереметева. На Тулу воеводу князь Ивана Юрьевича Булгакова Голицына да князь Ондрея Васильевича Репнина. А на Коломне был Офонасей Колычов, збирал детей боярских…». Опричные полки также выдвинулись непосредственно на «берег», в район Калуги. Утром 22 мая Иван Грозный получил весть от воеводы И.В. Меньшого Шереметева из Каширы, что «…пришли на резанские и на коширские места крымские и нагайские многие люди…». Позднее выяснилось, что многотысячную татарскую рать (взятые «языки» показали, что в ней было 50—60 тыс. всадников — безусловно, преувеличение, однако тем не менее пришедшее на государеву «украйну» крымская «сила» и в самом деле была немалая) возглавляли дети Девлет-Гирея — калга Мухаммед-Гирей и Алп-Гирей. Спешно завершив прием литовских послов, Иван IV выехал в Коломенское, «а перед собою отпустил бояр своих и воевод на берег князь Петра Семеновича Серебряново да Петра Васильевича Морозова»^{257}.

Однако до серьезной схватки дело не дошло. Опричный воевода, окольничий Д.И. Хворостинин вместе с другим опричником, воеводой Ф. Львовым, 21 мая «сошлися… с крымскими людьми в ночи, и крымских людей побили, и языки многие поймали, и полону много отбили»^{258}. Очевидно, Хворостинин атаковал один из больших татарских отрядов, распущенных «царевичами» воевать окрестности Рязани, и наголову разгромил его. Сумевшие избежать гибели или пленения татары добежали до лагеря основных сил, и «царевичи» решили не искушать судьбу, поспешно повернув обратно в Поле.