Иван Саввич Никитин

— И. И. Малышев, журналист-краевед, помощник Н. И. Второва по изданию местных

исторических материалов, сын известного в городе доктора И. А. Малышева,

лечившего поэта А. В. Кольцова. Стало еще сиротливее...

Одиночество — пронзительный ^никитинский мотив. Поэт постоянно ощущал

недостаток творческого и еще более житейского общения. Рядом были мудрый и

чуткий Н. И. Второв, честный и импульсивный И. А. Придорогин,, порядочный и

суховатый М. Ф. де Пуле, но встречи с ними случались редко, а Никитину хотелось

20

общения дружески-семейного, свободного "от невольных условностей и сковывающего

сознания «неровни».

Знакомство с Плотниковыми пришлось Никитину по душе: глава семейства,

Вячеслав Иванович, господин степенный, обходительный, несколько старомодный, но

не кичли-вьгй; с Иваном Саввичем приветлив и доброжелателен. Хозяйка

дмйтриевской усадьбы, Авдотья Александровна, женщина набожная, хлопотунья по

домашним делам, мастерица по части пирогов и всяческих солений и в то же время

охотница до. стихов (однажды Никитин спрашивал ее: «Нравится ли Вам Некрасов?»).

С ними живет ее брат Павел Александрович, всецело занятый сельским хозяйством и

мыслями о том, как бы подешевле нанять работников и подороже сбыть уродившуюся

рожь. Иногда наезжала в Дмитриевку Варвара Никитична Бегичева, сестра известного

писателя Дмитрия Бегичева, автора романа «Семейство Холмских», Она давно

отказалась от мирской суеты, приняла имя Смарагды и усердно служили игуменьей

женского монастыря. С Плотниковыми она состояла в родстве, ее почитали за

рассудительность и мягкость нрава. «Ваше милое семейство, — пишет Плотниковым

Никитин,-—поистине стоит всего лучшего: оно в целом и

порознь умеет как-то вносить с собою всюду теплый свет ласки, добра и мысли».

О Наталье Плотниковой, любимице семьи, речь особая. Что греха таить, когда

Никитин в первый раз выбрался в Дмитриевку в мае 1856 г., у него перед глазами стоял

наивно-прелестный образ этой девушки. В ее обществе Иван Саввич расцветал, болтая

по-французски, нарочно коверкая произношение, напропалую шутил («находит

планидами», — говорил Иван Саввич).

Прослышав о приезде модного поэта в Дмитриевку, туда приезжали соседи

Плотниковых, дабы поглазеть на Местную знаменитость и себя показать. Никитин

сердился, глядел бирюком и целыми днями не показывался из отведенной ему комнаты,

ворча, что на него съезжаются смотреть, «как на какого-то дикого зверя» Вообще

состояние его духа часто скакало от взрыва почти мальчишеской беспричинной

веселости до отчаянной угрюмости.

В августе у Натальи Вячеславовны был день рождения, и поэт посвятил ей

стихотворение «Как голубь, кротка и нежна...». Всего одна строфа, правду сказать,

довольно-таки банальная. Никитин не ограничился столь скромным опусом и скоро

создал новое послание — «В саду». На этот раз бдительный папаша, дабы не искушать

невинность дочери, предупредил подношение и спрятал сочинение милейшего Ивана

Саввича в ящик письменного стола. Наталья и ее гувернантка случайно прослышали о

том и вечером, когда все уже хорошенько откушали, натанцевались и теперь

прогуливались, любуясь устроенной в саду иллюминацией, .пробрались в кабинет

Вячеслава Ивановича и изъяли «запретный плод», а затем изучали его при свете

фсжарика. Так позже рассказывал о сем романтическом приключении один из

родственников Плотниковых.

Комментируя почти 40 лет спустя этот сентиментальный сюжет, зять Натальи

Вячеславовны В. П. Малыхин свидетельствовал: «То обстоятельство, что Никитин

просил позволения у отца Натальи Вячеславовны посвятить и прочесть ей стихи... дает

право предположить, что его чувство к Наталье Вячеславовне не было чувством

простой вежливости». *

Профессор А. М. Путинцев, посвятивший много своих работ Никитину, восстал

против такой версии. Оговорившись, что первой любовью поэта была Аннушка

Тюрина (очень неубедительная и надуманная история), он создал свою красивую

легенду. Согласно ей, Иван Саввич, хотя и заглядывался на Наталью, тем не менее был

очарован ее подружкой — учительницей Матильдой Ивановной Жю-но. Таинственная

молодая иностранка, живая, смешливая, бойкая, и влюбленный в нее русский поэт —

21

все складывалось в пользу привлекательности такого сюжета. В качестве главного

аргумента приводилось стихотворение Никитина (В альбом М. И. Жюно):

И дик и невесел наш север холодный,

Но ты сохранила вполне ^

Горячее сердце и разум свободный

В суровой чужой стороне...

А. М. Путинцев склонен относить Матильде и ряд дру^ гих стихотворений'Ивана

Саввича. Доказательства ученый строил весьма зыбкие, ошибался в фактах. Он не знал,

к примеру, что загадочная швейцарка вовсе не уезжала из Воронежа на родину,"а

служила позже у родственников Плотниковых и умерла в 1884 г.

Писем М. И. Жюно или каких-либо документов, связанных с ней, не сохранилось. В

жизни поэта она промелькнула светлым холодноватым лучом и больше не возникала,

kte его посланий к Плотниковым не заметно, что он действительно был влюблен в нее:

приветы-поклоны, упоминания об изучении французского языка, разные бытовые

мелочи .'. — и ни одного хотя бы намека на сердечное чувство.