Иван Саввич Никитин

семействе Никитин. — Нет, врешь, г. сочинитель, ты, брат, не прячься, а выходи на

свет, мы тебе покажем зорю». — О глушь, родимая глушь, как ты похожа на дождевую

стоячую лужу, — с горечью улыбается Иван Саввич, — посмотришь — в ней

отражается и небо и красноватое облако, но стоит только плюнуть в эту покойную,

сонную воду — все пропало, и начнет подниматься кверху всякая дрянь».

Поэт на собственном опыте часто убеждался в непредсказуемости агрессивного

поведения не только здешних обывателей, но и просвещенных администраторов. В

апреле 1860 г. затеял он с де Пуле публичное чтение в пользу нуждающихся

69

литераторов и ученых. То-то шуму было! «Да ради какого черта заплачу я рубль

серебром, — говорил один господин, — в пользу каких-то литераторов, этих темных

личностей, написавших в последнее время столько мерзостей против нашего

дворянского сословия?..».

В экзаменной зале кадетского корпуса яблоку негде было упасть — еще бы! —

провинция такого раньше никогда не знала, лишь двумя месяцами ранее подобные

публичные чтения впервые в отечественной литературе прошли в столице. Под

сводами чинного зала звучали строки Жуковского, Пушкина, Гоголя, Тургенева... Среди

прочих выступавших, одна из первых, пожалуй, в. российской провинции, а может

быть, и вообще в России публично декламировала стихи женщина! Это была Е. А.

Лидере (сестра выдающегося зоолога и географа Н. А. Северцева), прочитавшая

некрасовское стихотворение «В деревне». Но все-таки наибольший успех выпал на

долю Никитина. Кроме любимого им коль-цовского «Леса» он исполнил свое новое

стихотворение «Обличитель чужого разврата...», причем по настоянию публики

последнюю вещь повторил под гром аплодисментов. Чтец он был великолепный, что

признавали все слышавшие его; грешным делом, он и сам однажды похвалился на этот

счет близкому человеку («А ведь я читаю недурно...»).

В зале, затаив дыхание, слушали его глуховатый взволнованный голос:

Обличитель чужого разврата, Проповедник святой чистоты, Ты, что камень на

падшего брата Поднимаешь, — сойди с высоты!

Это был художественный памфлет, сбрасывающий с фальшивого пьедестала

стихотворца-либерала, наживающего себе громкими словами дешевую репутацию

толпы Воронежский губернатор граф Д. Н. Толстой сделал ему после того

литературного вечера мягкий, но настораживающий выговор — нехорошо, Иван

Саввич, следовало, мол, перед чтением посоветоваться. Но автор смутивших его

сиятельство дерзких строк уже «не слушался».

«Никитин был рожден если не повелевать, то руководить другими, — идти если не

впереди всех, то рядом с лучшими, избранными», — писал о нем близко знавший его

современник. Его нравственное влияние на окружающих можно сравнить с тем

воздействием, которое оказывал на других земляк поэта, известный глава московского

литературно-философского кружка Н. В. Станкевич, откуда вышли революционер-

демократ В. Г Белинский, западник-просветитель Т. Н. Грановский, анархист М. А.

Бакунин, славянофил К. С. Аксаков..

Рядом с Никитиным тоже находились разные лица; при жизни поэт, можно сказать,

незримо держал их в своем наполненном высоким нравственным током поле. Когда его

не cfaлo, ранее близкие ему люди разбрелись по своим до рогам.

презренное тиранство

«Наша современность кишит поэтами, которые пошлы, когда не пишут, и

становятся благородны и чисты, когда вдохновляются... — замечал В. Г Белинский в

1844 г. в пятой статье «Сочинений Александра Пушкина». — Наше время преклонит

колени только перед художником, которого жизнь есть лучший комментарий на его

творения, а творения—лучшее оправдание его жизни».

Эти слова правдивы во все времена. Мужественный талант Никитина сродни его

мужественной жизни. Стихо-Фйорёние «О&личиФель чужого разврата...» — наиболее

сильная концентрация его трудных раздумий о месте и роли xjlbj

ЮО

дожника в обществе. Поэт восстает против лицемеров, царящих «над послушной

толпой»:

Нищий духом и словом богатый, Понаслышке о всем ты поешь И бесстыдно похвал

ждешь, как платы, За свою всенародную ложь.

70

Будь ты проклято, праздное слово! Будь ты проклята; мертвая лень!-Покажись с

твоей жизнию новой, Темноту прогоняющий день!

«Знамя чести и истины строгой Только крепкие в бурю несут. .» — провозглашает

поэт этику поведения человека искусства в годины общественных испытаний.

«Обличитедь чужого разврата...» вызвал многолетнее литературоведческое

«расследование». А. М. Путинцев, С. Н. П|рядкин, А. А. Измайлов, К. И. Чуковский

считали эти строки направленными в Н. А. Некрасова. История литературы не под-

твердила такого необоснованного заключения. Через год после написания этого

стихотворения (опубликовано в 1865 г.) Н. А. Некрасов через посредника обратился к

Никитину «с убедительнейшей просьбою» сотрудничать в «Современнике»,

«соглашаясь наперед на все Ваши условия насчет гонорария».

Лирика, как известно, обобщает, типизирует жизненные и природные явления, ей

противопоказана документально-фактическая узость; во всем творчестве Никитина мы

не находим конкретно-персонального плана, он был слишком большой поэт, чтобы