Иван Васильевич. Профессия – царь!

Этот пробег длился до первого августа, когда изнуренные и уставшие войска обеих армий достигли Донгарда…

Иван Васильевич сидел на своем слоне и задумчиво рассматривал обстановку в Донгарде.

– Что-то во всей этой затее не так… – тихо буркнул он себе под нос.

Погонщик промолчал, не отреагировав. Офицеры и связисты, окружавшие слона, не услышали.

Государь не понимал, почему шехзаде Селим решил закрепиться в Донгарде. Вон даже всадников спешил и разместил в большом редуте и в спешно возводимых баррикадах возле него.

– Он хочет стоять насмерть? – продолжал он бормотать себе под нос. – Но зачем? Перед папой стыдно, что провалил дело? Да он ему простит. Или он тянет время? Возможно… вполне возможно…

Впрочем, глубокая задумчивость не помешала Басилевсу приказать разворачивать полевые орудия и открывать огонь по готовности. На укреплениях хватало всякого артиллерийского добра. Его требовалось выбить. Расковырять ядрами земляной редут Иван Васильевич даже не надеялся, но подавить огневые точки было необходимо.

Государю жутко не хотелось штурмовать эти пусть и бросовые, но укрепления. Лоб в лоб. Глаза в глаза. Однако вариантов у него не было. После долгих размышлений он пришел к выводу о том, что шехзаде чего-то ждет. Если в битве при Туле он себя не проявил должным образом, то за время отступления не раз демонстрировал высокий градус разумности и осторожности. Для Селима не было никакого смысла вот так вот пытаться закрепиться здесь. Оставить заградительный отряд и отойти к Азову. Да. Вот это вполне разумный шаг. Очевидно же, что он проиграл этот поход, поэтому ничего другого у него не остается, как свести потери к минимуму. Незачем ему тут сидеть. А он все одно сидит. Ждет чего-то. Чего? Явно не ухудшения своего положения. А значит, каждый день играет в его пользу, и тянуть больше нельзя.

И вот ранним утром 4 августа отдохнувшие и посвежевшие легионеры пошли на приступ. Прямо вот так и пошли – выстроившись в колонны. Разве что прихватив из обоза щитов как осадных скутумов, так и обычных, круглых. Даже стрелки.

Противник отреагировал оперативно.

Поняв замысел Басилевса по выбиванию артиллерии на редуте, Селим приказал ее откатить вглубь, убрав из зоны поражения. Но не сразу, а так, чтобы со стороны выглядело, будто ее подавили. И вот теперь, когда легионеры ринулись вперед, эта артиллерия внезапно появилась и жахнула картечью практически в упор – шагов с пятидесяти.

Бах! Бах! Бах!

Наперебой загромыхали орудия. И им сразу стали подпевать луки да разнообразный ручной огнестрел…

Первый ряд легионеров словно косой скосило. А Иван Васильевич аж вздрогнул, будто это в него попали. Упало разом человек триста, не меньше. Однако остальные, вместо того чтобы дрогнуть, ринулись вперед, стремясь как можно скорее сократить дистанцию и выйти из зоны поражения артиллерии.

Тридцать секунд – и легионеры достигли вала и сразу поперли наверх. Стены редута были слишком высоки для того, чтобы самостоятельно на них взбираться. Но бойцы действовали, как на тренировке. Двое становились и, скрепив руки в замок, подсаживали набегающего бойца, который легко заскакивал на бруствер редута. А стрелки тем временем прикрывали участок от излишне любопытных противников.

Раз. И боец на бруствере. Раз. И еще один там.

И так по всему фронту.

Надо сказать, что османы оказались сильно обескуражены появлением легионеров на бруствере редута. Лестниц штурмовых никто не вязал и не тащил с собой, поэтому комитатов ждали в проходах, сосредоточив там самых сильных рукопашников в лучших доспехах. Даже часть пушек туда спустили и развернули. А тут такой сюрприз…

Что к тому моменту собой представляли легионеры?

Хорошее питание и постоянные тренировки за несколько лет превращали их в очень крепких парней. Турник, брусья, силовые снаряды, бег, прыжки, марш-броски и так далее шли рука об руку со строевой и боевой подготовкой. Прекрасные доспехи по меркам Востока и весьма действенные в свалке фалькаты только дополняли их достоинства, как и доведенные чуть ли не до инстинктов привычки к строевому бою. Запрыгивая на бруствер, они стремились сбиться в кучу, организоваться и действовать заодно, прикрывая друг друга.

Это стало еще одной неприятной неожиданностью для османов. Конечно, среди сипахов имелись воины и много лучше. Но они были одиночками и воевать сообща не умели. Против них же дралась стая, прикрывающая друг друга стая…

Это сражение длилось около часа.

Редут был взят. А остатки войск либо разбежались куда глаза глядят, либо отступили к Рагарду, где шехзаде Мустафа со своими янычарами безрезультатно осаждал крепость. Ну как осаждал? Стоял неподалеку и проводил беспокоящий обстрел из возведенного им редута. А татары Шах-Али обеспечивали прикрытие и контроль довольно приличной территории.

В результате получилась довольно странная обстановка. Полной осады Мустафе добиться не удалось. Однако торговлю через Волгу перекрыл и удерживал в крепости два батальона комитатов – прекрасно обученных полевых войск.