Иванушка на курьих ножках

– Мобильный даю только самым близким, не желаю звонков от мошенников и тех, кто навязывает услуги. Если где-то прямо требуют оставить контакт, называю вымышленный номер. Простите, ваш визит связан с Валерией, поэтому давайте говорить о ней… Сестра запомнила отца тихим, молчаливым, а мать постоянно орала и злилась. Отец смирно терпел все ее вопли, дочь никогда не защищал. Мамаша девочку во всех смертных грехах обвиняет, визжит, оплеухи ей раздает. А отец боком, боком в кабинет, и прячется там. Подарков он Лере не делал, не целовал ее, не хвалил, разговаривал только по необходимости. Не обижал, не бил, не ругал. Просто не замечал! Часто уезжал в командировки, наверное, хотел отдохнуть от супруги. Никогда не пил ничего крепче кефира. Гостей не любил, компании дома не собирал. Когда мама не скандалит, в доме нехорошая тишина, как перед бурей. Листья на деревьях не шелестят, птицы не летают, небо медленно темнеет, звуки исчезают – сейчас как начнется гроза во всей своей красе! И родители спали в разных комнатах. Лера помнит такую обстановку. А у меня другие воспоминания детства. Да, мама покричать любила, но папа как гаркнет – и супруга сразу рот закрывает. Коньяк всегда стоял на столе, папа к нему прикладывался, но пьяным я его не видел. Друзья к нему приходят, сидят в столовой, курят, смеются, играют в карты. Мне очень нравился дядя Федя, он все время шутил, а дядя Петя на гитаре играл, ему все подпевали. Мама в веселье не участвовала, приятели к отцу заглядывали, только когда она была на работе, и уходили до того, как она вернется. Утром мама непременно скандал затевала: «Опять твои дружки надымили так, что дышать нечем! Ты же певец! Нельзя с курящими рядом находиться!» И спальня у родителей была общая. До моего появления на свет мама танцевала в своем театре в кордебалете. А когда папа начал петь в «Музыке-Соло»…

Мариус с интересом посмотрел на меня.

– Слышали про такой?

– Не доводилось, – признался я.

– Небольшой, но прекрасный театр, билеты туда почти не достать. Папа стал самым любимым оперным певцом, публика на спектакли с его участием ломилась. Отец привел туда маму, та получила сольные партии и загордилась, начала всем говорить: «Я прима! Меня в Большой постоянно зовут, но туда ни ногой! Там рассадник сплетен!»

Телефон снова зазвенел, хозяин взял трубку:

– Да, тетя Лека. Нет, сижу со знакомым, кое-что обсуждаем. Хорошо, большое спасибо. Знаю, позвоню на телефонную станцию, непорядок какой-то. Конечно, заходи, у тебя же ключ есть. Нет, не бойся, не вернулась.

Мариус положил трубку на стол.

– Леокадия суп мне сварила. Она после отъезда мамы в санаторий надо мной неожиданно шефство взяла. Очень удивился. У нас хорошие отношения, но прежде Леокадия о моем желудке не беспокоилась. Раньше, когда я был маленький, а родителей не было, в доме всегда оставалась сначала няня, потом домработница. Маму прислуга раздражает, если она не была в отъезде, на ночь женщины всегда к себе домой уходили. Но когда я оставался один, тогда здесь спали. Но сейчас-то способен сам о себе позаботиться. И вдруг тетя Лека решила кормить меня. Уже неделю мне притаскивает котлеты, кашу, макароны. Теперь суп! Мне не нравится, как она готовит. После ее ухода бульон выливаю, но вру, что он очень вкусный… Вернемся к нашей беседе. Папа в воспоминаниях Валерии и мой отец – это разные мужчины.

Глава двадцать четвертая

– Каждый видит свое, – вздохнул я. – Можете рассказать, что случилось в день смерти Кирилла Мефодиевича?

– Точно не знаю, – тихо начал Мариус. – Я в институте диплом защитил, на работу устроился. Мать постоянно клевала меня за мое желание стать айтишником. Но поскольку папа встал на мою сторону, велел жене не затевать истерику, при муже она язык прикусывала. Зато когда супруга не было, вот тогда у нее все эмоции били фонтаном. Я устал от матери. К папе же испытывал благодарность, ему, похоже, в юности тоже пришлось нелегко. У него был прекрасный голос, его могли в Большой театр взять, но он захотел стать концертмейстером. По какой причине принял такое решение? Не знаю. Может, боялся сцены – случается подобное с артистами. Отцу, как и мне, пришлось выдержать битву с мамой, которая требовала, чтобы он не дурил, а пел. Папа в этом бою одержал победу, но спустя годы понял, что мама права, и стал-таки петь. Правда, в Большой театр заявку не подавал.

– Почему? – удивился я.