Иволга и вольный Ветер (СИ)

— Не понимаешь, че болтаешь, мелочь! — оттащил сестру от меня Севка. — Езжай, сеструха. Мужик здоровый, такой защитит всегда, да и не нищий шаромыжник. А если чего — всегда к нам, домой беги, мы прикроем и поможем.

Когда вернулась к бабушкиному дому, Ветров уже сидел в машине, прогревая двигатель. Я скинула сразу куртку и нырнула в тепло салона. На мгновенье мне показалось, что он сейчас спросит как там дела и все ли в порядке, но Егор только мимолётно нахмурился, будто с усилием прогоняя это порыв.

— Полетели, птица моя прекрасная? — подмигнул он мне и я кивнула, подавив рваный выдох, а он кратко накрыл мою сжатую на колене в кулак, оказывается, руку своей. — Тебе нечего бояться. Честно.

Я снова кивнула, хотя прекрасно знала чего боюсь. Надежды на большее. Вот только бойся-не бойся, а она уже есть. Факт. Остается только быть готовой держать неизбежный удар. Но это не повод отказаться, потому что… а вдруг?

Мы выехали за пределы села и понеслись по дороге, но минут через пять Ветров стал вглядываться вправо и притормозил.

— Валь, это там церковь? — спросил он.

— Ну скорее уж ее развалины. — уточнила я. — Она еще задолго до моего рождения горела, молния ударила как-то, но и до этого заброшена была давно.

— Сходим глянуть? — спросил Егор, уже открыв дверцу.

Зачем ему старые развалины я не понимала, но с ним пошла.

— Только давай по-быстрому, не в твоем пальто долгие экскурсии в наших краях устраивать.

— Мы бегом, обещаю. — ответил Егор, протягивая мне руку и торопливо повел в сторону строения.

Не знаю, что он хотел тут увидеть, одни же стены остались, крыша провалилась давно, от дверей и окон одни проемы с остатками гнилого дерева. Однако Ветров пошел вокруг старого храма, глядя неотрывно и с восхищением как будто, даже кое-где трогал кладку, проводя пальцами по почти бордовым кирпичам.

— Только внутрь не суйся, — предупредила я. — Там опасно. Мы в детстве правда иногда лазили, воображали всякое, играли. Так раз балка посунулась и Витьку Горового чуть не зашибла насмерть. Еле вытащили мы его, а потом еще и дома ему досталось, что одежду изгваздал и порвал.

Ветров словно и не слышал меня, еще какое-то время продолжая бродить вокруг развалины.

— Наш учитель истории рассказывал, что церковь эту строил ещё купец Самохвалов. Он в наших краях вроде как монополист был по сплаву древесины и пушнине, сильно разбогател на этом. — стала я рассказывать, чтобы совсем уж не молчать, а то чувствовала себя глуповато, стоя тут столбом и ничего не понимая. — Жил в основном в столице, конечно, с любовницами кутил, но и тут себе домину отгрохал, для жены с детьми и этот храм заодно. Типа общественное благодеяние и грехи отмаливать. Дом разграбили и пожгли ещё в революцию, а потом и вовсе разобрали на кирпичи и школу нашу из них строили, а церковь не тронули, только закрыли.

Волхов слушал меня, хотя никаких вопросов не задавал, только все так же продолжая изучать пристальным взглядом и изломанный скелет обвалившихся балок и уцелевшие остатки штукатурки с едва угадывающейся росписью, и кирпичную кладку, копоть с которой оказалось смыть не под силу всем дождям и снегам. В детстве лазить тут было прикольно, воображали себе всякое, то волшебное, то приключенческое. А сейчас почему-то такой тоской стылой повеяло, как если бы пристальное разглядывание Ветрова и меня заставило на мгновенье увидеть утраченную навсегда красоту.

— Тебе так нравятся такие руины? — спросила я его, когда мы наконец пошли обратно к машине, стараясь попадать в свои же следы, но все равно проваливаясь в снег.

— Меня восхищает все, что люди создают. — после довольно долгой паузы, уже почти у авто ответил задумчиво Егор. — Именно создают, а не тупо делают, производят, понимаешь, Валь? Особенно это касается того, чем занимаюсь и сам — строительства и архитектуры. К сожалению, в наше время этого становиться все меньше, как всего, что перестает быть востребованным. Реалии жизни диктуют либо необходимость именно производства максимально доступного жилья, либо вычурных безвкусно-безобразных квази-дворцов для новой элиты, а не создания настоящих домов с большой буквы, и это я не о размере.

— Ты поэтому выкупил те дома купеческие в городе? — спросила, устроившись на ещё не совсем успевшем остыть сиденье.

— Да. — снова чуть помедлив и покосившись с тенью лёгкого раздражения, как на человека сующего нос не в свое дело, ответил Ветров. — Когда есть возможность сохранить, восстановить, отправить в новую жизнь — это офигенски кайфово.

И, невзирая на раздражение в тоне, мне почему-то почудилось, что Егор … ну не знаю… показал мне нечто очень свое, личное, даже немножечко неловко стало.

— Мне прямо любопытно стало, как же выглядит твой собственный дом. — выпалила, уходя от странного пронзительного импульса. — Или он не один даже?

— Никак, Валя. Его не существует. — бамс! Ответил, как сосулькой меня по тому самому носу треснул Егор.