Ивритская классика прошлого века

Разве это конец, если видно вдали,
как туман охраняет намеки чудес, —
зелень яркой травы и сиянье небес —
пока осени дни не пришли.

Подчинюсь приговору, приму этот крах,

ведь алеет закат и сияет рассвет,
и цветы улыбаются мне на тропах
прошлых лет.

«Мы отправились в путь…»

Мы отправились в путь,
был веселым вначале поход.
Мы отправились в путь,
чтобы встретить Царицы приход.

Но один за другим

проходили над нами года,
и один за другим
отставали друзья навсегда.

Ты ведь тоже уйдешь,

заплутавши средь этих путей.
Ты ведь тоже уйдешь, —
я останусь одна в пустоте.

И обманет родник —

в нем воды не окажется вдруг.
И обманет родник —
и тогда я от жажды умру.

Подчинись приговору

Подчинись, заглуши в себе сердца глас,
подчинись приговору и в этот раз.
Не борись.
Подчинись.

Там, на севере, снег покрывает поля,

а под ними весны ожидает земля —
в тишине,
в глубине.

Подчинись, заглуши в себе сердца глас,

уподобься траве, что под снегом спаслась,
видит сны,
ждет весны.

«Лучше память горькую выгнать прочь…»

Лучше память горькую выгнать прочь
и свободу себе вернуть,
отгоревших искр не ловить сквозь ночь,
к подаянью рук не тянуть.

Превратить во Вселенную душу свою,

и пребудет в ней кто-то один,
и опять обновить неразрывный союз
с небесами, с цветеньем долин.

«Полночный вестник был в гостях…»

Полночный вестник был в гостях,
у изголовья встал.
Нет плоти на его костях,
в глазницах – пустота.

И я узнала, что – пора,

и ветхий мост сожжен,
что между Завтра и Вчера
держала длань времен.

Он угрожал, гремела весть

сквозь смех, бросавший в дрожь:
«Последней будет эта песнь,
что ты сейчас поешь!»

«И вот последний отголосок эха стих…»

И вот последний отголосок эха стих,
от всех сокровищ не осталось ни следа,
и обнищало сразу сердце, и грустит
в оковах льда.

Как жить тому, кто забывает о былом,

как превозмочь ему перед грядущим страх?
Его не скроет больше память под крылом,
рассеяв мрак…

«Вот встреча, полувстреча, быстрый взгляд…»

Вот встреча, полувстреча, быстрый взгляд,
вот ты приветствие едва пробормотал, —
и сразу же сметает все подряд
лавина боли, счастья шквал.

И прорвана плотина забытья,

и бури не сдержать, не отдалить,
и на колени опускаюсь я,
и пью, чтоб жажду утолить…

Грушевое дерево

Что такое весна?
Ты проснулся с утра —
и увидел грушу в цветенье.
И давившая прежде на плечи гора
исчезает в одно мгновенье.

Так пойми:

как же вечно грустить о цветке,
том, что осень сгубила давно,
если нынче весна
тебе дарит букет
и подносит прямо в окно?

Эхо

Залману