Из индийской корзины

Шли дни и недели, ухудшилось здоровье самого Дисаневича, который слал гневные письма и начальнику полиции, и в инстанции повыше. Наконец странная история завершилась: прибывший королевский секретарь посетовал, что в Непале еще не сложилась цивилизованная правовая система, и предложил Борису написать покаянное письмо королю. Лисаневич был взбешен, но осознал, что иного выхода не было; сошлись на компромиссе — секретарь пишет, а Борис ставит свою подпись. Дисаневича немедленно отпустили, он был принят и обласкан новым королем, который выразил надежду, что у Бориса не останется «неприятного осадка».

Ларчик, впрочем, просто открывался: приближалась официальная церемония интронизации сына Трибхувана, Махендры, а кто еще мог организовать и провести все мероприятие на суперуровне, тем более что ожидались именитые гости со всех уголков земного шара? Борис вновь засучил рукава. Буквально все приходилось начинать с нуля. Две более или менее пристойные гостиницы Катманду — его собственный «Королевский отель» и «Снежный пейзаж» — вмешали всего 50 человек, а ожидалось прибытие 112 «исключительно важных персон» (в результате прибыло 190) да еще около сотни журналистов! Закипела работа: перекрашивались храмы, расширялись дороги, строился аэропорт, летели по воздуху тридцать чугунных ванн. Борис был нужен всюду как главный эксперт по западному этикету. Апофеозом роскошных торжеств, наряду с усложненными многоходовыми ритуалами самой интронизации, согласованной с астрологами в соответствии с индусской традицией, должны были стать банкеты. Для этого из Индии выписали 6 тыс. живых цыплят, 2 тыс. уток, 1 тыс. цесарок, 500 индеек и 100 гусей, полторы тонны изысканных сортов рыбы и две тонны овощей, а также — в страну Гималаев, в переводе с санскрита «Обитель снегов», — было затребовано несколько тонн льда: пищевой лед в Непале еще не производили. Все это сопровождали 75 индийских поваров и 150 вышколенных официантов.

Насильственная миграция пернатых сначала поездом, а потом самолетами повлекла за собой преждевременную кончину многочисленных представителей птичьего отряда, от рыбы пошел душок, на фруктах образовались бочки. Выяснилось, что индийских официантов из соображений престижности не могут допустить к обслуживанию королевской семьи, и Борис начал школить местных новобранцев. Одновременно он разослал гонцов по всему Непалу отловить выносливых и мускулистых непальских кур — превосходных скалолазов, завалить диких кабанов и оленей; принимал по описи хрусталь, обеденные сервизы и столовые приборы из Европы, консультировал прибывавшую журналистскую братию по поводу местных политических, социальных и климатических нюансов и составлял многочисленные меню, учитывая диетические особенности каждого из высоких гостей. Не допуская отсутствия рыбных деликатесов на праздничном столе, Дисаневич имитировал конфигурацию и даже вкусовые качества загубленной рыбы консервированным лососем из Канады и Аляски с добавками из лобстеров и креветок. Все ели и нахваливали. Банки с лососем до сих пор популярны в Непале.

Не меньше усилий потребовалось от Бориса и в 1961 г., во время визита английской королевы Елизаветы и принца Филиппа. Махендра пригласил Елизавету и на охоту (в 1911 г. ее дедушка, Георг V, со товарищи подстрелили в Непале 39 тигров, 18 носорогов и четырех медведей). Естественно, сначала подготовили охотничий лагерь: сквозь джунгли пробили бульдозером дорогу, выровняли площадку, собрали в корзины скорпионов и прочих жалящих и сосущих, с воздуха спрыснули спреем от мух и малярийных комаров и, наконец, просанированное пространство покрыли стерильным дерном, а посредине из местного камня возвели макет горы Эверест с верхушкой из подкрашенного песка. Вокруг раскинули многокомнатные матерчатые дворцы со всеми удобствами, вплоть до самых обыденных. На этот раз основные закупки — 48 тонн — Лисаневич произвел в Гонконге, отправил морем в Калькутту, а затем, переложив в грузовики, — на границу с Непалом, до которой было около 900 км. Сам самолетом отправился в Катманду. Через пару дней, решив проверить, как поживает бесценный груз, Борис на маленьком спортивном самолете снова отправился в сторону Индии и обнаружил застрявший около пограничного города Раксаула караван машин: прошли дожди, разлилась река, и смыло мост. До визита оставались считанные дни. Борис собрал плоты и лодки со всей округи, 48 тонн были переправлены на противоположный берег и погружены в другие машины. И снова вперед!

На последнем из банкетов Лисаневич откупорил бутылки с французским шампанским и с разрешения монархов произнес тост за здоровье Их Величеств — королевы Великобритании и короля Непала, после чего, по традиции русского двора, если тост произносится в присутствии самодержца, грохнул бокал о балюстраду. Собравшиеся последовали его примеру. Только тогда Бориса осенило, что стол был сервирован его личным хрусталем, а не королевским. Елизавета протянула ему свою фотографию с автографом, а он — в нарушение всех правил протокола — галантно коснулся губами ее руки.