Читаем Из истории русского коннозаводства полностью

4) серый Усан 3, рождения 1834 года, пробывший всего два года в заводе и давший Усана 4, рождения 1839 года.

Однако все эти жеребцы как в генеалогическом отношении, так и по своему экстерьеру одни более, другие менее, — Ворон 3 менее всего, удалялись от типа Полкана 3, инбридинг на которого был объявлен под строгим запретом.

Приведенная родословная Ворона 3 должна считаться исключением, из трафаретных родословных хреновских рысаков 40-х годов. Возможно, что это обстоятельство способствовало успеху Ворона 3 как производителя.

В противоположность Ворону 3 серый Усан 4 не являлся типичным представителем мужской линии Полкана 3. При среднем росте — 2 аршина 4¼ вершка — он отличался красотой и породностью, имел легкую арабскую голову: Усан 2, Лебедь 2 и Веселый 1 взяли в нем верх над Мужиком 2.

Усан 4 был одним из немногих хреновских производителей, резвость которых, после продажи их из завода, была выявлена в Москве — 5.46½ на 3 версты и 10.56 на 6 верст.

ВИЗАПУР 3, СЫН ПОЛУГОЛЛАНДСКОГО ЛЮБИМЦА 3

Затем примечательным производителем был, несомненно, Визапур 3, рождения 1839 года, от полуголландского Любимца 3 и Касатки, дочери Полкана 3.

Визапур 3 (роста 2 арш. 4 верш.), которого в Хреновом прозвали «возовиком», представлял собою необычайно густую и капитальную, но в экстерьерном отношении порочную лошадь.

В живой коневодческой речи к 50-м годам появилось новое слово «визапурщина» для обозначения недостатков экстерьера, рыхлости, сырости, грубости, свойственных рысакам со вторичным прилитием голландской крови.

В «Описи лошадям рысистой породы конского завода, состоящего в селе «Хреновом», составленной в январе 1845 года при передаче завода, записано:

«№ 16 Визапур 3, караковый, грива направо, правая задняя нога спереди ниже щетки, а сзади по щетку бела, у усеницы черные пятна, в левой задней ноге шпат».

Опись эта впервые была напечатана в 1900 году, и И. А. Лисаневич, писавший в конце 80-х годов, ее не знал, иначе он был бы осторожнее в своих похвалах Визапуру 3.

«Завесистым» жеребцом, с пышным развитием волос на чолке, гриве и хвосте, представляет нам Визапура 3 портрет кисти Н. Е. Сверчкова, помещаемый ниже.

В Хреновском заводе Визапур 3 оставил сына Варвара 1, рождения 1844 года, будущего заводского производителя Хренового 1850–1860 годов. Сам же Визапур 3 к 1845 году перешел в Падовский завод А. Ф. Орлова.

ЛОВКИЙ 3 И ДРУГИЕ СЫНОВЬЯ ЛЕБЕДЯ 4

Из хороших сыновей Лебедя 4 заводское назначение успел получить до 1845 года один только серый Ловкий 3, рождения 1836 года, от Виноградной, дочери Ловкого 1 и Рынды от Силинского 1. Оставленные впоследствии заводскими жеребцами вороной Людмилл, рождения 1844 года (от Тарабарки, дочери Дюжака), и серый Лютый, рождения 1844 года (от Отмены, дочери Полкана 3), как равно и сын Ловкого 3, серый Лондон, рождения 1844 года (от Семирамиды, дочери Раскидая), — все являются продуктом скрещивания линий Лебедь 4 X Полкан 3, все приплодились в 1844 году, и заводское использование всех их относится уже к следующей эпохе.

Родословную одного из трех, серого Лондона, мы помещаем опять-таки как типичную, хорошо характеризующую методы спаривания в Хреновском заводе в те годы, когда там происходило смешение линий.

Линия Летуна 1 выдвинула классного серого Летуна 3, рождения 1834 года (Летун 1 —Приметка, дочь Кролика 1), и полезного Добрыню 3, рождения 1837 года (Добрыня 2, сын Летуна 1 — Самка, дочь Усана 2).

ЛИНИЯ ЧИСТЯКА 3 — НЕПОБЕДИМЫЙ 2 И ЕГО СЫН НЕПРИСТУПНЫЙ

К списку выдающихся производителей эпохи остается присоединить еще сына Чистяка 3 и Кривой, дочери Лебедя 2 — серого Непобедимого 2, рождения 1833 года, который в 1843 году от Самки, одной из лучших кобыл Хреновского завода, матери Усана 3 и Добрыни 3, дал серого Неприступного, поступившего впоследствии в заводские жеребцы. Уже Непобедимый 2 имел репутацию рысака выдающегося экстерьера, Неприступный же заслужил славу такого, равного коему по экстерьеру ни до, ни после в Хреновском заводе не было.

Таким описывает его И. А. Лисаневич, почти в тех же выражениях отзывается о нем профессор Ф. Ф. Унтербергер, посетивший Хреновской завод в 1855 году [163].

Читателю предлагается судить об экстерьере Непобедимого 2 и Неприступного по репродукциям с портретов кисти Н. Е. Сверчкова и А. П. Швабе. В том, что портрет с первого сделан с чисто фотографическим сходством, можно убедиться, сравнивая с ним хотя бы фотографию его правнука Витязя Г. И. Рибопьера (помещена у С. П. Урусова и у В. Г. Оболенского). Портрет же А. П. Швабе нам представляется не столь реалистичным; он полон своеобразной романтики, которую может придать своей картине только художник, в буквальном смысле влюбленный в изображаемого на картине коня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Инсектопедия
Инсектопедия

Книга «Инсектопедия» американского антрополога Хью Раффлза (род. 1958) – потрясающее исследование отношений, связывающих человека с прекрасными древними и непостижимо разными окружающими его насекомыми.Период существования человека соотносим с пребыванием насекомых рядом с ним. Крошечные создания окружают нас в повседневной жизни: едят нашу еду, живут в наших домах и спят с нами в постели. И как много мы о них знаем? Практически ничего.Книга о насекомых, составленная из расположенных в алфавитном порядке статей-эссе по типу энциклопедии (отсюда название «Инсектопедия»), предлагает читателю завораживающее исследование истории, науки, антропологии, экономики, философии и популярной культуры. «Инсектопедия» – это книга, показывающая нам, как насекомые инициируют наши желания, возбуждают страсти и обманывают наше воображение, исследование о границах человеческого мира и о взаимодействии культуры и природы.

Хью Раффлз

Зоология / Биология / Образование и наука
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать

На протяжении всей своей истории человек учился понимать других живых существ. А коль скоро они не могут поведать о себе на доступном нам языке, остается один ориентир – их поведение. Книга научного журналиста Бориса Жукова – своего рода карта дорог, которыми человечество пыталось прийти к пониманию этого феномена. Следуя исторической канве, автор рассматривает различные теоретические подходы к изучению поведения, сложные взаимоотношения разных научных направлений между собой и со смежными дисциплинами (физиологией, психологией, теорией эволюции и т. д.), связь представлений о поведении с общенаучными и общемировоззренческими установками той или иной эпохи.Развитие науки представлено не как простое накопление знаний, но как «драма идей», сложный и часто парадоксальный процесс, где конечные выводы порой противоречат исходным постулатам, а замечательные открытия становятся почвой для новых заблуждений.

Борис Борисович Жуков

Зоология / Научная литература