Читаем Из истории русского коннозаводства полностью

Чтобы нас не упрекнули в умолчании, отметим, что Фелькерзам 1 оставил и двух сыновей, родословные которых несколько отличаются от приведенных, — азиатские породы были в них представлены, но породы испанской группы отсутствовали. Этими сыновьями были: 1) бурый Фелькерзам 3, рождения 1793 года, от Собинки, дочери Каклиана арабского и Волчьей Хватки (Салтан 1 — Волчья Хватка из Аравии), и 2) серый Досужий, рождения 1796 года, от Стрелки, дочери Феникса 1 арабского и Машкорки (Гнедой, из Англии — Белая, из Персии). Эти жеребцы, однако, были использованы в заводе значительно слабее других сыновей Фелькерзама 1, а также сыновей Салтана 2 и вообще всех производителей завершенного комплекса.

Использованы они были на матках, подобранных так, чтобы завершить уже в следующем поколении удачно найденный хреновской комплекс.

Хреновской завод может быть и не оставил бы производителем Фелькерзама 3, если бы не золотисто-бурая масть, унаследованная Фелькерзамом 3 от его прадеда по женской линии, знаменитого Салтана 1. Эту бурую масть Фелькерзам 3 передал и некоторым из своих лучших детей, в том числе и бурому Доброхотному, единственному из сыновей Фелькерзама 3, оставленному в Хреновском заводе.

Сын Фелькерзама 3, бурый Доброхотный 1, рождения 1801 года, имел типичную родословную верховой орловской лошади, удостоверяющую успех в заводе определенного типа сложного воспроизводительного скрещивания.

Приводим небольшую справку о числе жеребцов и маток, известных нам по заводским книгам, оставленных в заводе от каждого из сыновей Салтана 2 и Фелькерзама 1:

В пояснение к этой таблице добавим, что в родословных всех жеребцов, перед кличками которых стоит звездочка, представлены все четыре группы пород, введенных в работу Хреновского завода. Тем самым становится совершенно ясным основной путь сложного воспроизводительного скрещивания, избранного А Г. Орловым для создания новой отечественной породы лошадей и впервые в мире сознательно примененного для создания какой-либо породы животных или какого-либо сорта растений.

Не следует думать, что успех открылся А. Г. Орлову сразу или внезапно. Успеху предшествовали, как мы видим, многие годы исканий, ошибок, уклонений и обходных движений. Здесь были и отдельные случайные попытки спаривания между собой помесей первого поколения однородного происхождения; здесь были систематически, но осторожно примененные все виды возвратных скрещиваний с одной из исходных пород, проводившихся очевидно в тех случаях, когда признаки другой выступали в первом поколении слишком на первый план. Здесь еще в большем количестве случаев имели место повторные скрещивания помесей двух пород с чистопородными особями третьей породы, так что во втором поколении завод получал лошадей, в создании которых принимали участие три породы, например арабско-азиатско-испанских, или англо-арабско-азиатских, или англо-датско-азиатских, или англо-арабско-испанских. Все эти комбинации скрещиваний мы обнаруживаем, составляя и разбирая родословные лошадей второго поколения верхового отделения Хреновского завода. Многие из них были хорошими лошадьми, однако еще чаще заводу приходилось либо стирать следы своих ошибок, продавая лошадей из завода, либо исправлять их в следующих поколениях соответствующим добавлением недостававших создаваемой породе свойств. Лошадей, заведомо совершенных, завод получал лишь при условии завершенного комплекса.

А. Г. ОРЛОВ СОЗДАЛ ВЕРХОВУЮ ПОРОДУ БЕЗ ПРИМЕНЕНИЯ БЛИЗКИХ РОДСТВЕННЫХ СПАРИВАНИИ

Несомненно, что все лучшие производители периода 1790–1800 годов в верховом отделении завода (Свирепый 2, Фелькерзам 2 и другие) были жеребцами завершенного комплекса, такими же были и десятки лучших кобыл. Следующий этап работы завода состоял в спаривании между собой жеребцов и кобыл однородного комплекса, в повторении породных комплексов, но притом без применения инбридинга. Тем самым вписывалась новая страница истории и теории племенного дела в животноводстве.

Выводя свою верховую породу, А. Г. Орлов, вопреки классикам английской школы зоотехнии Бэквеллу и Коллингам, показал и доказал, что порода может быть создана и доведена до высокой степени совершенства и до желательной степени однородности без применения тесного родственного разведения. Для этого, однако, надо работать не в условиях мелких фермерских хозяйств, как работал Бэквелл, не путем аналитической селекции, начиная работу с небольшим числом избранных животных, а в условиях крупного хозяйства, земельных просторов и денежных средств, не ограничивающих возможности решения поставленной задачи.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Инсектопедия
Инсектопедия

Книга «Инсектопедия» американского антрополога Хью Раффлза (род. 1958) – потрясающее исследование отношений, связывающих человека с прекрасными древними и непостижимо разными окружающими его насекомыми.Период существования человека соотносим с пребыванием насекомых рядом с ним. Крошечные создания окружают нас в повседневной жизни: едят нашу еду, живут в наших домах и спят с нами в постели. И как много мы о них знаем? Практически ничего.Книга о насекомых, составленная из расположенных в алфавитном порядке статей-эссе по типу энциклопедии (отсюда название «Инсектопедия»), предлагает читателю завораживающее исследование истории, науки, антропологии, экономики, философии и популярной культуры. «Инсектопедия» – это книга, показывающая нам, как насекомые инициируют наши желания, возбуждают страсти и обманывают наше воображение, исследование о границах человеческого мира и о взаимодействии культуры и природы.

Хью Раффлз

Зоология / Биология / Образование и наука
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать

На протяжении всей своей истории человек учился понимать других живых существ. А коль скоро они не могут поведать о себе на доступном нам языке, остается один ориентир – их поведение. Книга научного журналиста Бориса Жукова – своего рода карта дорог, которыми человечество пыталось прийти к пониманию этого феномена. Следуя исторической канве, автор рассматривает различные теоретические подходы к изучению поведения, сложные взаимоотношения разных научных направлений между собой и со смежными дисциплинами (физиологией, психологией, теорией эволюции и т. д.), связь представлений о поведении с общенаучными и общемировоззренческими установками той или иной эпохи.Развитие науки представлено не как простое накопление знаний, но как «драма идей», сложный и часто парадоксальный процесс, где конечные выводы порой противоречат исходным постулатам, а замечательные открытия становятся почвой для новых заблуждений.

Борис Борисович Жуков

Зоология / Научная литература