Из истории синтаксиса русского языка

Основную мысль Потебни можно было формулировать так: из двух форм действительных причастий прошедшего времени на ‑ъ, ‑въ, с одной стороны, и ‑лъ — с другой, употреблявшихся в общеславянском языке-основе в функции сказуемого, первые были вытеснены при глаголах ес‑, бы‑, буде‑ второю еще в доисторическую пору, во всяком случае до появления памятников письменности. Употребление действительных причастий прошедшего времени в функции сказуемого в некоторых диалектах служит доказательством былого употребления их в этой функции в древнерусском языке вообще. У нас нет основания отказываться от этого предположения, если с несомненностью доказано функционирование всех прочих имен в качестве сказуемого. Было бы неосновательно делать исключение для действительных причастий прошедшего времени на основании незначительного количества примеров их употребления в функции сказуемого в памятниках старой письменности. Этому противоречило бы как функционирование всех имен в качестве сказуемого, так и функционирование названных причастий в качестве сказуемого в некоторых диалектах.

Приведенные выше материалы позволяют установить следующий ход развития названного процесса в русском языке. Причастия действительного залога несовершенного вида выходили из употребления в функции сказуемого в разное время. Причастия действительного залога прошедшего времени несовершенного вида вытеснялись из употребления в функции сказуемого в древнерусском языке еще в доисторическую пору и притом, как правильно подметил Потебня, причастиями прошедшего времени на ‑лъ (т. е. собственно перфектом). Что этот процесс надо отнести еще к доисторической поре, доказывается тем, что причастия действительного залога прошедшего времени несовершенного вида почти не встречаются в функции сказуемого уже в древних памятниках, в то время как причастия действительного залога настоящего времени еще продолжали по отражениям в памятниках нормально функционировать в роли сказуемого.

Таким образом, мысль Потебни о вытеснении причастий на ‑въ, ‑въши причастиями на ‑лъ еще в доисторическую пору является правильной только по отношению к причастиям на ‑въ, ‑въши несовершенного вида. Что же касается совершенного вида этих причастий, то они вытеснились причастиями на ‑лъ не повсеместно. В этом отношении мысль Потебни требует поправок; указанный процесс надо квалифицировать как диалектальный: он имел место, может быть, в большинстве диалектов, легших в основание языка русской народности, но во всяком случае не во всех. В некоторых диалектах причастия действительного залога прошедшего времени совершенного вида продолжали функционировать в роли сказуемого долгое время, что и находило иногда редкое, спорадическое отражение в памятниках. Диалектально такое положение сохранялось до последнего времени. В ряде диалектов причастия прошедшего времени на ‑въ, ‑въши совершенного вида продолжают функционировать в роли сказуемого рядом с причастиями прошедшего времени на ‑лъ.

Причастия же настоящего времени действительного залога, напротив, еще функционировали в роли сказуемого в историческое время, что и нашло обильное отражение в древнерусских памятниках. Примеры употребления таких причастий в роли сказуемого встречаются и в памятниках как в главных предложениях, так и в особенности в зависимых предложениях. В последующее время в русском языке эти причастия были вытеснены из употребления в роли сказуемого как в главных предложениях, так позднее и в зависимых предложениях. В некоторых современных диалектах мы находим случаи употребления причастий действительного залога настоящего времени в роли сказуемого, главным образом в зависимых предложениях.

Широко употреблялись причастия настоящего времени страдательного залога в древнерусских памятниках. Причем в древнерусских памятниках эти причастия встречаются в функции сказуемого чаще всего при глаголах бытия и иногда при глаголах движения.

Весьма часто причастия настоящего времени страдательного залога в функции сказуемого употреблялись при связке есмь — суть. Сравните: …видѣвъ же Ярославъ, побѣжаемъ есть и побѣже съ Якуномъ. (Ипат. л.)

Также многочисленны примеры употребления настоящего времени страдательного залога в функции сказуемого при отсутствии связки настоящего времени: …они же начаша пророки избивати, обличаемы отъ нихъ. (Лавр. л.) …едина казнь… овы вяжемы и пятами пихаемы, держими и уроняеми. (Там же.) И т. п.

Разные формы связки прошедшего времени неодинаково употреблялись с причастиями настоящего времени страдательного залога; наиболее часто в сочетании с указанными причастиями употреблялась глагольная форма бѣ, отчасти бысть, менее употребительны формы бяще, былъ.