Из хорошей семьи

Глядя на черноту за окном, он размышлял о своем будущем. Никто не может заставить его написать заявление по собственному желанию, если такового желания он не имеет, а уволить его на том основании, что его отец – патологический убийца… Нереально. Во-первых, отец умер до суда, значит, официально не считается преступником, а во‐вторых, несмотря на вопли великих специалистов о генетике, законы наследственности и уголовное законодательство – вещи совершенно разные и не пересекаются никак. Как минимум наследственность должна идти впереди закона. Нет, тут ситуация такая, что общественность всеми руками и ногами «за», и судья тоже по-человечески согласится, что нечего к детям подпускать сына маньяка, но через силу, со слезами вынужден будет признать увольнение незаконным и потребовать у администрации восстановления Евгения на работе.

Расписание занятий составляет завуч кафедры, и опальному преподавателю Горькову достаточно только написать докладную на имя заведующего или декана, что ему не дают положенных часов, и все. Дальше можно спокойно ходить на работу и читать журнальчик, ибо то не его печаль, если завуч не умеет распределять преподавательскую нагрузку.

Зато придется неукоснительно соблюдать трудовую дисциплину. Не опаздывать, не уходить пораньше, ни на секунду не увеличивать время обеда. Привести в идеальный порядок все бумаги, заполнить план работы преподавателя, обновить конспекты лекций. Канцелярщина не пугает, мало ли он ее повидал за время службы, а вот с рабочим временем не выйдет. Вариной помощи теперь нет, что ж, мама будет десять часов в день лежать одна? Никто не покормит, судна не подаст? Раньше сотрудники относились с пониманием, разрешали уйти пораньше, если нет пар, или в обед прихватить еще часик, чтобы сгонять до дома. Теперь об этом придется забыть, первая же отлучка будет расценена как прогул, а после третьей можно поставить вопрос об увольнении специалиста, который неизвестно где болтается в рабочее время.

Нет, не надо борьбы. Никому он ничего не докажет, дурная кровь и отродье. И грех ему жаловаться, потому что он жив, а другие ребята мертвы по вине его отца. Надо вспоминать об этом каждый раз, когда ему начинает казаться, что жизнь трудна и несчастлива.

За размышлениями он доехал до противотуберкулезного диспансера. Лидия Александровна, конечно, давно уже дома, Евгений не надеялся ее встретить, просто захотелось стать к ней немного ближе, подумать о том, что могло бы между ними произойти.

В вестибюле ярко горел свет, суетились люди, и Евгений поднялся по ступеням и толкнул тяжелую стеклянную дверь.

Сразу возле входа за хлипким фанерным бастиончиком сидела суровая бабуля-вахтерша и вязала красный детский носок.

– Извините, – обратился к ней Евгений, – вы не могли бы передать доктору Ледогоровой…

Бабка расцвела:

– Лидочке Александровне?

– Да, ей. Если не трудно, передайте, пожалуйста…

– Так она еще здесь. Хотите, поднимитесь сами, если не боитесь тут у нас заразиться.

Евгений сказал, что не боится, и старушка отправила его на третий этаж, предупредив, что гардероб закрывается, поэтому выходить придется через приемный покой, так что куртку надо снять и нести под мышкой. На отсутствие сменной обуви она великодушно не обратила внимания.

Евгений поднялся по лестнице, спугнув трех куривших мужичков откровенно уголовного вида, и постучался в ординаторскую.

Ледогорова сидела за письменным столом и, сурово сдвинув брови, заполняла истории болезни. Увидев его на пороге, она бросила ручку и привстала.

– Сидите-сидите, – сказал Евгений, – я на секундочку.

Лидия Александровна все же вышла ему навстречу:

– Вы на консультацию? Не волнуйтесь, все сделаем.

– А? – Он не сразу понял, а когда сообразил, засмеялся: – Нет, я здоров. Просто заехал сказать, что вы добились своего. Экзамен я вам проставил.

– Да? Вот спасибо! Чайку?

Он хотел отказаться, но вместо этого кивнул. Эта обычная, не очень красивая, растрепанная после трудового дня, усталая женщина в бабушкиной кофте поверх зеленой хирургической робы доломала остатки его жизни, но, господи, как же хорошо с ней рядом…

Лидия Александровна воткнула в банку воды кипятильник.

– Хотите кофе с молоком? Или вот что! – Она вскочила, распахнула шкаф и стала что-то искать на нижней полке. Евгений увидел, как под натянувшимся зеленым ситцем проступают контуры трусиков, и заставил себя отвести взгляд.

Перед глазами оказалась какая-то сложная медицинская таблица, и, пытаясь понять, о чем в ней речь, Евгений немного отвлекся.

– Я дам вам молоко, – Лидия Александровна вынырнула из шкафа, держа в руках две бумажные пирамидки, – оно хорошее, с витаминами, возьмите!

Евгений покачал головой.

– Нам выдают, – улыбнулась она, – положено усиленное питание, и пациентам, и нам.

– Раз положено, так питайтесь!

– Ой, вечно завхоз забудет, а потом сразу за три месяца привезет, так что до срока все равно не успеешь выдуть, разве что молочные ванны принимать, чтоб не пропало.