Из крови и пепла

– И это в том числе. Ты не хочешь верить в то, что я говорю. Не потому, что мои утверждения звучат глупо, а потому что ты теперь начала задаваться вопросами. Потому что это означает, что твой драгоценный братец кормится невинными…

– Нет.

– …и превращает их в Жаждущих.

– Замолчи! – прорычала я, вскочив на ноги. Внезапное резкое движение почти не причинило боли.

Он поднялся одним текучим движением и навис надо мной.

– Ты не хочешь принимать то, что я говорю, несмотря на логичность, ибо это означает, что твой брат – один из них, а королева, которая так о тебе заботилась, убила тысячи…

Я не остановилась, чтобы подумать о своем следующем действии. Я была так рассержена и напугана, потому что он прав: я стану задаваться вопросами. Например, почему никого из Вознесшихся не видели при свете дня? Почему, кроме них, никто не заходит в храмы? Что еще хуже, возникал вопрос, почему Хоук поднял эту тему. Для чего измышлять такую тщательно проработанную ложь, если он знает, как трудно будет меня убедить?

Нет, я ни о чем этом не думала.

Я просто действовала.

Я бросилась на него, сжимая кулак; цепь проскользила по полу.

Хоук выбросил руку и перехватил мою до того, как она врезалась в его челюсть. Боги, он двигался невозможно быстро. Он завернул назад мою руку, крутанул меня и прижал спиной к твердой, как стена, груди. Моя рука оказалась зажата между нами, и он схватил другую. Я завизжала от раздражения и подняла ногу…

– Не делай этого, – раздалось над моим ухом мягкое предостережение, от которого по спине пробежали мурашки.

Я не послушалась.

Он закряхтел, когда моя пятка врезалась ему в голень. Я вскинула ногу и лягнулась.

Внезапно я оказалась спереди прижатой к стене, а сзади – к Хоуку. Я вырывалась, но это было бесполезно. Между мной и ним не осталось ни дюйма.

– Я же сказал, не надо. – Его теплое дыхание коснулось моего виска. – Я именно это и имел в виду, принцесса. Я не хочу причинять тебе боль.

– Не хочешь? Ты уже… – Я осеклась.

– Что?

Он переместил мою руку так, что она больше не была стиснута между нами, но не отпустил, а прижал мою ладонь к стене. И то же сделал с другой рукой.

Я захлопнула рот, отказываясь говорить, что он уже причинил мне боль. Признать это означало, что он способен сделать мне больно, и этим можно воспользоваться. А у него и так уже достаточно оружия против меня.

– Ты же знаешь, что не можешь мне серьезно навредить, – сказал он, прижимаясь щекой к моей щеке.

Я напряглась.

– Тогда почему я в цепях?

– Потому что пинки, кулаки и царапины – это все равно неприятно, – объяснил он. – И хотя остальным приказано тебя не трогать, это не значит, что они будут так же терпеливы, как я.

– Терпеливы? – Я попыталась оттолкнуться от стены, но было некуда. – Ты называешь это терпением?

– Да, я бы так сказал, учитывая то, что я только что промывал и перевязывал твою рану. И спасибо, что вела себя хорошо.

– Я не просила мне помогать, – возмутилась я.

– Не просила, потому что либо слишком горда, либо слишком глупа. Ты бы скорее позволила ране загноиться, чем попросила о помощи. Я ведь не дождусь никакой благодарности?

В ответ я двинула головой назад. Однако он предугадал это движение, и мне не удалось его ударить. Он прижал мою щеку к стене. Я начала извиваться, пытаясь вырваться.

– Ты далеко продвинулась в умении не подчиняться, – прорычал он. – Оно стоит на втором месте после таланта сводить меня с ума.

– Ты забыл еще одно умение.

– Забыл?

– Да, – выдавила я сквозь зубы. – Умение убивать Жаждущих. Полагаю, убийство атлантианцев не сильно отличается.

Хоук рассмеялся, и этот звук прокатился по всей моей спине.

– Мы не одержимы голодом, поэтому нас не так легко отвлечь, как Жаждущих.

– Но тебя все равно можно убить.

– Это угроза?

– Считай как хочешь.

Мгновение он молчал.

– Я знаю, что ты через многое прошла. Знаю, что я многое тебе рассказал, но все это правда. Все до единого слова, Поппи.

– Не называй меня так! – Я дернулась.

– А ты перестань так делать. – Его голос стал грубее и глубже. – Хотя нет. Пожалуйста, продолжай. Это такая прекрасная пытка.

Я не сразу поняла, что он имеет в виду, но потом он прижался к моей пояснице. У меня перехватило дыхание, когда до меня дошло.

– Ты ненормальный.

– И извращенный. Порочный и развратный. – Он потерся о мою щеку подбородком с грубой щетиной, и я невольно выгнулась в ответ. Похоже, он подобрался еще ближе, и его пальцы накрыли мои. – Меня можно назвать по-разному…

– Убийцей? – прошептала я, не зная, напоминаю ли я ему или себе самой. – Ты убил Виктера. Ты убил всех остальных.

Он замер и затем вздохнул, его грудь прижалась к моей спине.

– Я убивал. Так же, как Делано и Киеран. Я и тот, кого ты называешь Темным, приложили руку к смерти Ханнеса и Рилана, но не той бедной девушки. Это был кто-то из Вознесшихся, вероятно, охваченный жаждой крови. Держу пари, это был либо герцог, либо лорд.

Лорд.

Он пах цветами, которые Малесса несла в тот день.

– И ни один из нас не причастен к нападению во время Ритуала и к тому, что случилось с Виктером.