Из крови и пепла

Что будет, когда он вернется за мной? Изменится ли его благожелательное отношение к моей попытке убийства? Всё, что он рассказал о Вознесшихся, вполне может быть правдой, но не отменяет того, что он Темный и столь же опасен. Он так и сказал о себе.

На его руках столько крови.

Мои нервы были натянуты как струна, и я не думала, что опять усну, но как раз это и произошло. Должно быть, из-за незажившего укуса. Только что я смотрела на закрытую дверь, а в следующий миг уже отключилась, погрузившись в крепкий сон без сновидений. Не знаю точно, что меня разбудило. Не то, что меня позвали по имени. Вообще не слова.

Меня разбудило легкое прикосновение к щеке, а потом к шее сбоку, как раз над укусом. Я распахнула глаза. В комнате было темно, если не считать настенных светильников и единственной масляной лампы на тумбочке, но я все равно увидела его.

Он сидел на краю кровати, и, как обычно, при виде него у меня затрепетало в груди. Наверное, так будет всегда, независимо от того, что я о нем знаю.

Он хотя бы нашел рубашку.

И искупался, потому что влажные волосы завивались на висках и над ушами.

Он одет во все черное, покрой подчеркивал впечатляющую фигуру, и я больше не видела в этом одеянии униформу гвардейца. Я видела Темного.

Посмотрела на рукав своей темной туники и потом на поджатые ноги, ожидая увидеть черные штаны. Но я была укрыта стеганым одеялом.

Я растерянно подняла взгляд.

Он ничего не сказал. Как и я. Мы долго молчали. Он держал пальцы на моем горле, над отметиной. Просидев так целую вечность, он убрал руку и спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

Я рассмеялась. Не смогла удержаться.

Он склонил голову набок, и на его лице возникла полуулыбка.

– Что такое?

– Не могу поверить, что ты спрашиваешь, как я себя чувствую, когда это я ударила тебя в сердце.

– Думаешь, это тебе следовало задать такой вопрос?

Да? Нет? Наверное?

Его усмешка стала шире.

– Рад, что ты беспокоишься. Со мной все прекрасно.

– Я не беспокоюсь, – буркнула я и села.

– Ложь, – проговорил он.

Конечно, он прав, потому что я невольно потянулась проверить, нет ли у него физической боли. Ее не было. То, что я сделала раньше, уже ушло. Я это знала, потому что ощутила страдание, которое всегда бурлило у него внутри. Хотя там было что-то еще. Я уже чувствовала это раньше. Смятение или внутренняя борьба.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Со мной все хорошо.

Я закрыла дар и посмотрела на одеяло. Оно было светло-желтым и старым. Интересно, чье оно?

– Киеран сказал, ты заснула в ванне.

– А он сказал, что зашел в ванную?

– Да.

Я бросила на него удивленный взгляд.

– Я доверяю Киерану, – сказал он. – Ты проспала несколько часов.

– Это ненормально?

– Ничего необычного. Кажется, я… – Он нахмурился, будто с ним что-то случилось. – Кажется, я чувствую себя виноватым, что укусил тебя.

– Кажется? – Я вскинула брови.

Он поразмыслил и кивнул.

– Я так думаю.

– Тебе следует считать себя виноватым!

– Хотя ты ударила меня и оставила умирать?

Я захлопнула рот, и мне стало дурно.

– Ты же не умер. Это очевидно.

– Очевидно. – В его глазах появились поддразнивающие искры. – Я лишь слегка запыхался.

– Поздравляю, – пробормотала я, закатив глаза.

Он засмеялся.

Я раздраженно сбросила одеяло и перебралась на другую сторону кровати.

– Зачем ты пришел? Отвести меня обратно в темницу?

– Следовало бы. Если бы кто-то кроме Киерана знал, что ты пырнула меня кинжалом, от меня ожидали бы именно этого.

Я встала.

– Тогда почему не отведешь?

– Не хочу.

Я уставилась на него, сжимая и разжимая кулаки. Он остался сидеть на кровати.

– Итак, что теперь? Как это будет, ваше высочество? – Я с удовольствием отметила, как напряглась его челюсть. – Будете держать меня взаперти, пока готовитесь к нашему отъезду?

– Тебе не нравится эта комната?

– Гораздо лучше, чем грязная камера, но все равно тюрьма. Клетка, неважно, насколько удобная.

Он немного помолчал.

– Тебе ли не знать? Ты ведь жила в тюрьме с детства. В клетке и под вуалью.

Возразить нечего. Меня держали и в удобных клетках, и в голых. Причины были разными, но итог тот же самый. Я сложила на груди руки и посмотрела в маленькое окошко на ночное небо.

– Я пришел, чтобы отвести тебя на ужин.

– Отвести на ужин? – недоверчиво переспросила я и перевела на него взгляд.

– Мне слышится эхо в этой комнате. Но да, полагаю, ты проголодалась.

В этот самый момент мой желудок вздумал подтвердить его правоту.

– Мы обсудим, что будет дальше, после того, как немного поедим, – сказал он.

– Нет.

Он поднял брови.

– Нет?

Я могу проявлять несговорчивость по поводам, того не стоящим. Как недавно с Киераном. Но я не собираюсь подчиняться по первому зову. Я больше не Дева. И наши отношения не стали радужными только от того, что мы временно потеряли голову в лесу. Он меня предал. Я пыталась его убить. Он все еще планирует использовать меня, чтобы освободить брата. Мы враги, и правда значения не имеет.

И то, что я его люблю, – тоже.

– Ты наверняка голодная.

Он растянулся на боку, подперев щеку кулаком. Даже если бы постарался, он не смог бы принять более удобной позы.

Или более привлекательной.

Я покачала головой.

– Я голодная.

Он вздохнул.