Из крови и пепла

Он заставил меня поверить, что я ему небезразлична. Что я не просто объект, который в роли Хоука ему нужно было защищать, а как принцу Атлантии – использовать в своих целях. Он с самого начала был заинтригован мной, потому что я обманула его ожидания. Видимо, он предполагал встретить безнравственную и избалованную приспешницу Вознесшихся. Он проявлял доброту и заинтересованность, потому что ему нужно было разузнать обо мне как можно больше и, может, потому что его влекло ко мне. Но что это значило на самом деле?

То, что случилось в лесу, доказывало, что он ко мне неравнодушен, и это не фарс, но вожделение – это не любовь, не привязанность, и долго оно не продлится.

Ни как Хоук, ни как Кастил он ничего не заявлял относительно нас.

Реальность диссонировала и причиняла боль. Она резала глубоко. Он заставлял меня чувствовать тепло, но существует реальность, и с ней нужно считаться.

Я мысленно перебирала варианты. Бежать. Найти брата. Мне нужно убедиться, что он такой же, как был, а потом… что? Исчезнуть? Но сначала нужно устроить побег.

Вольвены могут меня выследить, и он…

Сбежать от него почти невозможно.

Но нужно попытаться, ведь должен быть какой-то способ. Может, когда у меня прояснится в голове, я пойму, что делать.

Утомленная, я позволила мыслям уплыть. Наверное, я задремала, свернувшись клубочком в ванне, потому что пришла в себя, услышав свое имя.

– Пенеллаф!

Я вскинула голову и часто заморгала, когда передо мной возникло лицо Киерана. Что?..

– Хорошо. – Он стоял на коленях возле ванны – ванны, в которой я сидела совершенно голая! – Я боялся, что ты мертва.

– Что?

Я накрыла рукой грудь и сдвинула ноги. Даже думать не хотелось о том, что он может увидеть под водой.

– Что ты здесь делаешь?

– Я позвал тебя по имени, а ты не ответила, – сказал он ровным, как доска, тоном. – Ты уже давно здесь сидишь. Я решил убедиться, что ты жива.

– Ну конечно, я жива. С чего мне умирать?

Он поднял бровь.

– Ты не забыла, что окружена людьми, которые пытались тебя убить?

– Не забыла. Сомневаюсь, что кто-то из них прячется в ванне под водой!

– Кто знает?

Он не делал никаких попыток встать и уйти.

Я уставилась на него.

– Тебе нельзя здесь находиться, и я не должна это объяснять.

– Тебе нечего меня бояться.

– Почему? Из-за него? – бросила я.

– Из-за Каса? – уточнил Киеран, и я заморгала, впервые услышав это уменьшительное имя от кого-то еще. – Он рассердится, если застанет меня здесь.

Не знаю, должна ли я этому радоваться или еще больше разозлиться.

На его лице появилась слабая улыбка.

– И тогда он будет… заинтригован.

Я открыла рот, но в голову пришла одна мысль. Мне нечего сказать. Абсолютно нечего, однако я вспомнила, что читала о вольвенах и атлантианцах. Некоторые из них были связаны узами, и хотя об этих узах мало что известно, я не сомневалась, что принц принадлежал к тому классу, с которым связываются вольвены. Мне хотелось спросить, но я решила, что обстановка неподходящая: я сижу в ванне и голая.

Киеран опустил взгляд вдоль моих рук к изгибу живота и бедра.

– Мой народ почитает шрамы. Мы никогда их не прячем.

Единственный видимый сейчас шрам тянулся по боку. По крайней мере, я надеялась, что виден только он.

– А у моего народа считается невежливым пялиться на голую женщину в ванне.

– Твой народ невероятно скучен.

– Убирайся! – взвизгнула я.

Усмехнувшись, Киеран поднялся почти с такой же текучей грацией, с какой двигался он.

– Принц бы не захотел, чтобы ты сидела в холодной грязной воде. Наверное, тебе стоит закончить купание.

Я вонзила ногти в кожу ног.

– Меня не волнует, что он хочет.

– А должно бы волновать, – ответил Киеран, и я заскрежетала зубами. – Потому что он хочет тебя, хотя знает, что нельзя, – ведь это закончится еще одной трагедией.

Глава 41

Я быстро вытерлась и надела чистую сухую одежду, изо всех сил стараясь забыть короткий разговор с Киераном в ванной.

Штаны оказались чуть тесноваты – наверное, и правда детские, зато чистые и мягкие, поэтому я не жаловалась. Шерстяная туника с длинными рукавами доходила до колен. Благодаря разрезам на боках можно легко добраться до кинжала.

Но в последний раз я видела свой кинжал в конюшне, а судя по тому, что я сделала другим клинком…

Я поморщилась.

Сомневаюсь, что меня в ближайшее время подпустят к кинжалам, и это усложняет побег. Мне нужно оружие, любое, но больше всего я хочу вернуть кинжал, подаренный Виктером.

Я добавила этот пункт к плану, который был не вполне планом. По крайней мере, пока.

Киеран покинул комнату вскоре после того, как я вышла из ванной, и запер за собой дверь. Сомневаюсь, что он ушел далеко. Наверное, стоит за дверью.

Я начала заплетать еще мокрые волосы, но вспомнила об отметинах на шее и оставила волосы распущенными. Потом я бесцельно слонялась по комнате. Никакой лазейки для побега. Я даже в окно не протиснусь. Неужели меня будут держать здесь, пока он не решит, что пора уезжать?

Со вздохом плюхнулась на кровать. Она была мягкой, гораздо пышнее соломенного матраса в камере. Я легла на бок лицом к двери и свернулась калачиком.