Из крови и пепла

Он всегда напоминал мне бледную змею, на которую я наткнулась на пляже однажды в детстве. На вид прекрасная, но ее укус опасен и часто смертелен.

Банкир начал распространяться о достойном руководстве герцога и герцогини, и я, подавив зевок, перевела взгляд на храмы…

И увидела его.

Хоука.

При виде него я ощутила странный толчок в груди. Он стоял между колоннами, сложив руки на широкой груди. Как и вчера, на его губах не было поддразнивающей полуулыбки, а черты казались бы суровее, если бы не падающие на лоб непокорные полночно-черные пряди, смягчающие выражение лица.

Мою спину начало покалывать, кожа покрылась мурашками. Хоук смотрел на возвышение, туда, где стояла я, и, клянусь, даже через весь зал и сквозь вуаль наши взгляды встретились. Мы уставились друг на друга. Казалось, весь воздух вылетел из моих легких, весь зал унесся куда-то вдаль и воцарилась тишина.

Мое сердце тяжело стучало, а ладони судорожно сжимались и разжимались. Он смотрит на меня, но так поступают и многие другие. Даже Вознесшиеся часто на меня пялятся.

Я была диковиной, экспонатом, который раз в неделю выставляют на обозрение – как напоминание, что боги могут активно вмешиваться в рождения и жизни.

Но мои ноги ослабели, а пульс участился, словно я целый час тренировала различные боевые приемы с Виктером.

Мое внимание привлек Магнус, мажордом герцога, объявивший новых просителей.

– Ваши милости, слова просят господин и госпожа Тулис.

Из группы ожидающих выступила светловолосая чета в простой, но опрятной одежде. Муж обвивал рукой плечи невысокой жены, прижимая ее к себе. Волосы женщины были зачесаны назад с бескровного лица, никаких украшений она не носила, но в руках держала спеленатый сверток. Пока они шли к возвышению, сверток шевелился, из-под светло-голубого одеяла высовывались маленькие ручки и ножки. Глаза родителей были потуплены, головы склонены. Они подняли взгляды, только когда герцогиня это позволила.

– Можете говорить, – произнесла она очень женственным и бесконечно мягким голосом.

Она говорила как женщина, которая никогда не повышала голоса и не поднимала руку в гневе. И то и другое неправда – она делала это сотни раз. Интересно, есть ли у них с герцогом что-то общее? Я вообще не помнила, чтобы они прикасались друг к другу. Не сказать, что Вознесшимся так уж необходимо вступать в брак.

В отличие от других, господин и госпожа Тулис явно испытывали друг к другу сильные чувства. Это читалось в том, как господин Тулис обнимал жену, и в том, как она взглянула сначала на него, а только потом – на герцогиню.

– Спасибо. – Нервный взгляд жены метнулся на герцога. – Ваша милость.

Герцог Тирман признательно склонил голову.

– Не за что. Что мы можем сделать для вас и вашей семьи?

– Мы пришли представить нашего сына, – объяснила она, поворачивая к возвышению сверток, из которого показалось сморщенное румяное личико с огромными глазами.

Герцогиня наклонилась вперед, но ее сложенные руки остались на коленях.

– Он милый. Как его зовут?

– Тобиас, – ответил отец. – Смею сказать, ваша милость, он похож на мою жену, прелестный, как бутон.

Мои губы изогнулись в усмешке.

– В самом деле, – кивнула герцогиня. – Надеюсь, с вами и малышом все хорошо?

– Да. Я вполне здорова, как и он, и сын – наша радость, настоящее благословение. – Госпожа Тулис выпрямилась, прижимая ребенка к груди. – Мы так его любим.

– Он ваш первый сын? – спросил герцог.

У господина Тулиса дернулся кадык.

– Нет, ваша милость. Он наш третий сын.

Герцогиня хлопнула в ладоши.

– Тогда Тобиас – истинное благословение, он удостоится чести служить богам.

– Поэтому мы здесь, ваша милость. – Мужчина приобнял жену. – Наш первый сын – наш дорогой Джейми – он… умер всего лишь три месяца назад.

Господин Тулис прочистил горло.

– Целители сказали, что от болезни крови. Понимаете, все произошло очень быстро. Только что он был здоров, носился повсюду и попадал в разные неприятности. А на следующее утро не смог подняться. Он протянул несколько дней, но покинул нас.

– Мне очень жаль. – В голосе герцогини звучало сочувствие. Она выпрямилась в кресле. – А ваш второй сын?

– Мы потеряли его от той же хвори, что и Джейми. – Мать начала дрожать. – Он прожил не больше года.

Они потеряли двух сыновей? Мое сердце отозвалось болью за них. Несмотря на все свои утраты, я не могла даже приблизиться к постижению страдания родителей, которые потеряли ребенка, а тем более двух. Если бы я почувствовала их, то захотела бы что-то предпринять, а это не в моих силах. Не здесь. Я заперла свой дар.

– Это истинная трагедия. Надеюсь, вы найдете утешение, зная, что ваш дорогой Джейми с богами, как и ваш второй сын.

– Так и есть. Это помогло нам пережить потерю. – Госпожа Тулис бережно покачала малыша. – Мы пришли с надеждой, чтобы попросить…

Она замолчала, не в силах договорить.

Муж закончил за нее.

– Мы пришли попросить, чтобы наш сын не проходил Ритуал, когда вырастет.

По залу прокатился дружный вздох.

Плечи господина Тулиса одеревенели, но он продолжал: