Из личных записок следователя

– Да знаю, что нет, – сказал прокурор, – но надо привлечь, по ее вине человек умер. Врачи совсем от рук отбились. Люди у них мрут, как мухи, по их вине, а они совсем не боятся прокуратуры. Давай признаем должностным лицом, она же вроде участковый врач и должна была решить вопрос о госпитализации, что обязательно спасло бы человеку жизнь. Значит, она была не только врач, у нее были и управленческие функции.

С Анатолием Копенкиным мы были знакомы давно, еще, когда я работал следователем прокуратуры Котельниковского района, а он следователем прокуратуры Октябрьского Сталинградской области. Наши районы были расположены по соседству, а потому по некоторым уголовным делам нам нужно было разбираться совместно и даже иногда объединять уголовные дела в одном, если преступник был гастролером, не признававшим районных границ. Это был человек небольшого роста, но большой умница, исключительной порядочности и честности. Он был старше меня на три года и соответственно с большим стажем работы. Я знал его тайну – он между делом писал кандидатскую диссертацию. И вот, судьба вновь свела нас в Николаевке, где он был уже в должности прокурора района и я оказался в его подчинении, но наши отношения не изменились. Кабинеты были рядом, и мы многие вопросы решали вместе, часто обсуждали и вопросы, связанные с квалификацией преступлений либо с их прекращением. Вот и теперь, подумав, мы признали врача Волошину должностным лицом, по сути, притянув ее в это положение за уши, так как, фактически она допустила ненадлежащее отношение к своим профессиональным обязанностям, а не служебным, которыми врач также бесспорно наделен. Он становится должностным лицом в момент, когда выписывает больничный лист или решает вопрос о госпитализации больного. В данном случае она не решила вопрос о госпитализации, что для больного было бы спасительным.

Во время расследования дела обвиняемая вдруг заявила мне отвод, сказав, что я к ней отношусь предвзято в связи с неприязненным отношением. Я сказал, что у меня нет к ней личных отношений, так как мы не знакомы.

– Знакомы, знакомы, – отвечала она с той же иронической, что и на собрании, но только более злой усмешкой, и заявление на имя прокурора написала. Я помог ей его отредактировать в части соблюдения его формы, отнес заявление прокурору, и он в отводе отказал за отсутствием оснований.

Дело было не сложным, доказательств халатности Волошиной было вполне достаточно, да она и сама признавала свою вину в смерти охотника, очень забеспокоилась, когда узнала, что ей грозит лишение свободы до пяти лет, но по-прежнему вела себя гордо и ни о каком снисхождении не просила. Она не была арестована, находилась под подпиской о невыезде, лишь временно была отстранена от работы. После передачи дела в суд выяснилось, что подсудимая беременна. Врачебную справку об этом она предъявила уже в суде. Учитывая это ее положение, судья назначил ей два года лишения свободы условно. Были слухи, что подсудимая специально попала в такое положение, чтобы избежать строгого наказания, так как очень боялась тюрьмы. Но я думаю и без этой справки судья не назначил бы ей реальный срок, учитывая, что в большей степени здесь была просто ошибка врача.

Позже, когда я уже работал в Сталинграде, мы встретились с Анатолием Копенкиным на каком-то совещании, и он, вспомнив о деле врача, сказал, что мы правильно сделали, что возбудили это дело. Оно принесло пользу, как выразился он. – Теперь врачи Николаевской больницы боятся прокуратуру, и стали лучше относиться к больным, а осужденная родила девочку – тоже польза для родины, – сказал он улыбаясь.

Надо заметить, что в суде подсудимую активно отстаивал помощник прокурора Владимир Иванович по фамилии Чинчик, фактически выполняя роль не прокурора, а адвоката. Он лишь полгода назад прибыл на работу в Николаевскую прокуратуру с Украины и жил по соседству с подсудимой на втором этаже двухэтажного дома. Владимир Иванович не имел левой руки, которую он потерял, когда в молодости работал в угольной шахте на Донбассе простым забойщиком. Уже после этого случившегося с ним несчастья, где он едва не погиб, Владимир Иванович окончил юридический институт в Харькове. Это был прекрасный человек: добрый к людям, хороший собеседник и отличный семьянин.

Надо признать, что во всем, чего он достиг, Владимир Иванович был обязан своей энергичной, красивой и представительной жене Елене Степановне, которая постоянно занимала разные руководящие посты, вначале по линии комсомола, потом по линии самой Коммунистической партии в районном масштабе. Мы подружились с Владимиром Ивановичем, и он много интересного мне рассказывал про свою жизнь. С большой нежностью он относился к своей жене, и она была необычайно ласкова и внимательна к нему. Детей у них не было, и они были отданы только друг другу. Все завидовали их отношениям и были убеждены, что эти два человека созданы друг для друга, и никогда не умрет их любовь.