Из ниоткуда с любовью

Со стороны поселка к ним подъехала машина. Из нее вышел Рафик Файзиевич. Не глядя на Могигльного, подошел к прапорщику, разглядывал его несколько секунд, словно пытаясь взглянуть ему в глаза. Потом махнул рукой.

Кто-то вышел из толпы и выстрелил прапорщику в упор прямо в лицо. Майор дернулся, но почувствовал, что зажат как в тиски.

— Тихо, майор, твое время не пришло, — прошептал кто-то. Потом добавил:

— Пока не пришло.

Рафик Файзиевич между тем повернулся к Могильному:

— Прапорщик полиции Сергей Каштан, убийца-киллер преступной организации черных риэлтеров, во главе которой стоит нотариус Наталья Шапиро. Лично на нем одном восемь трупов — все они закопаны в пригородных лесах. Одинокие старики в основном.

Он вздохнул. Повернулся к майору.

— А вот что с вами делать, майор Могильный?

— Сюда придет целая армия, — стараясь говорить твердо, ответил майор, не силах оторвать взгляд от лежащего на дороге как брошенная тряпичная кукла прапорщика.

— Это не проблема. Проблема — что делать с вами. Ведь вы, Могильный, не просто коррупционер — мало ли таких теперь в вашей России? Вы ведь еще и гестаповец натуральный. Мальчишку этого, комсомольца — ведь это вы приказали своим крысам избить его. Он теперь инвалид первой группы, жизнь ему сломали, девушке его, родителям. За одно за это вас повесить надо на ближайшей осине — как полицаев вешали. А ведь сколько еще другого дерьма за вами, майор.

— Хорошая идея, председатель, — повесить гада — сказал один из мужчин с оружием. — И табличку на грудь: «Собаке — собачья смерть!» Я — за.

— Нет, — сказал Рафик Файзиевич. — Сделаем вот что… Маша!

Он махнул рукой, из темноты вышла девушка в черном камуфляже.

— Ты принесла то, что я просил?

— Да, товарищ председатель.

— Действуй.

Девушка вынула из рюкзака какой-то прибор, включила его, что-то понажимала на передней панели, затем подошла к Могильному. Тот попробовал дернуться, но люди, что держали его, делали это очень умело.

— Больно не будет, — сказала девушка и поднесла прибор к лицу пленника. Что-то ослепительно вспыхнуло — то ли перед ним, то ли внутри его головы. Еще через мгновение все потемнело и майор Могильный провалился в эту темноту.

* * *

— Приехали, — сказал прапорщик. — Я думал этот чертов лес никогда не кончится. Как поспали, майор?

Могильный ошарашено смотрел на прапорщика Каштана за рулем «форда», потом на поселок, в который въехала полицейская машина. Солнце стояло высоко. На холме за поселком лениво крутились ветряки.

— Тормозни, — крикнул майор, прапорщик сначала даже испугался, потом ударил по тормозам. Машина остановилась почти в центре поселка, возле памятника бывшему вождю мирового пролетариата.

Могильный посмотрел на часы, потом достал из кармана блокнот — он был чист.

— С вами все в порядке? — немого испуганно спросил полицейский прапорщик.

— Помолчи, дай подумать.

Думал Могильный быть может и дольше, но тут он увидел, как из двухэтажного дома, над крыльцом которого висел красной тряпочкой флаг с серпом и молотом, вышел мужчина в очках и, остановившись на крыльце, стал внимательно смотреть на остановившуюся машину.

— Ты его знаешь? — спросил Могильный.

— Кого? — не понял Каштан.

— Рафика… как его там…Который в очках, на крыльце.

Каштан смотрел то на человека, то на Могильного.

— Откуда я знать его могу.? С какого хрена?

— Ты раньше здесь бывал?

— Нет, никогда.

— Так, — Могильный принял решение. — Поворачивай — и быстро в город. Понял?

— А как же проверка… — начал Каштан, но, когда Могильный рявкнул, завел машину, лихо развернулся и поехал обратно, в сторону леса.

Первое время он молчал, но потом, когда они уже проехали изрядный путь по лесной дороге, спросил:

— Что случилось-то? Мы же ведь на проверку ехали.

— Ничего не случилось, — сказал Могильный. — А на проверку сюда надо с ротой ОМОН-а ехать, как я понимаю.

— Так все запущено? — удивился Каштан.

— Именно так.

Лишь когда лес закончился и они вышли на трассу, майор успокоился окончательно. И спросил вдруг, внимательно глядя на своего прапорщика:

— Кстати, Каштан, ты такого человека знаешь: Наталья Шапиро, нотариус?

Он ясно увидел, как напряглись руки прапорщика, державшего руль, напряглись так, что даже костяшки побелели.

— Нет, — ответил прапорщик после небольшой паузы. — Первый раз слышу. А что?

— Да ничего, — ответил Могильный. — Проехали.

Вынул блокнот и записал в него: «Шапиро. Нотариус. Каштан?» — и подчеркнул последнее слово двумя чертами.

Уже был виден Город.

* * *

«Объяснительная.