Из ниоткуда в никуда

Придя домой, я завалился на диван и попытался живо представить девушку моего воображения. Не знаю, сколько часов этого продолжалось, пока я не погрузился в сон. А когда это случилось, я осознал, что вижу себя со стороны прямо во сне.

Эта была все та же станция «Палкино», только теперь я мог понаблюдать за тем, как разворачивались бы события идеально для меня.

Дисфрагмент #200.

Я хотел обладать ей. Во мне пробудилось непреодолимое желание заниматься любовью с несуществующим человеком. И эта самая прихоть чуть не разорвала тонкую нить сновидения!

Дисфрагмент #210.

В силу ограниченности фантазии я не смог представить половой акт. В итоге все окружение застыло и больше ничего не произошло.

Дисфрагмент #215.

Сегодня вновь объявилась странная преследовательница. То, что она мне сообщила, не поддается логическому объяснению – меня взяли в труппу.

Дисфрагмент #218.

Увидев ее, я осознал, кому принадлежит внешность Василисы Воскресенской. Да,той самой рыжей девушке, которая повесиласьсамой Жене. Вот только мое подсознание пытается видоизменить ее в соответствии с моим вкусом и предпочтениями.

Дисфрагмент #220.

Женя убедила меня репетировать танец, что заняло немалых два часа. Все это время я мучительно хотел ее, но не позволял себе думать об этом. Нельзя! Нельзя! Нельзя ее осквернять своими мыслями.

Дисфрагмент #223.

Когда я вернулся домой, я вновь попытался переиграть этот день. Все начиналось идеально: я убежал от Жени еще до разгорания моих скверных мыслей, встретился с Василисой в дендропарке…

Дисфрагмент #228.

Боже мойона же моя фантазия! Почему она надо мной издевается?!

Дисфрагмент #234.

Ябезумнолюблю Женю странной любовью.

Дисфрагмент #238.

Именно она, любовь к этой девушке, дает мне самое сильное вдохновение для осознанных сновидений.

Дисфрагмент #251.

Возобновились ночные кошмары. Я вижу их каждый раз, как встречаюсь с Женей.

Дисфрагмент #254.

А что, если я заблуждаюсь? И на самом деле все существует: и Э. С. Т., и Женя, и Василиса.

Дисфрагмент #257.

Почему Василиса эксгибиционистка? О, это достаточно простой вопрос. Когда я ее желал всем сердцем, то случайно зашел на страницу какой-то извращенки с таким же именем в социальных сетях. Так в уме и отложилось.

Дисфрагмент #259.

Я снова стал постоянно спрашивать себя: «Сон ли это?». Подсознание уверенно утверждает, что: «Нет, это не сон». Но я не верю ему.Это все заговор.

Дисфрагмент #264.

Не могу вспомнить, кого я все-таки выдумал: Феликса Флеймана или Петра Ершова. Кто я на самом деле?

Дисфрагмент #269.

А была ли девочка? Может девочки-то никакой вовсе и не было?

Дисфрагмент #274.

Я – Феликс Флейман. Петр Ершов – плод моего воображения.

Дисфрагмент #280.

Все чаще и чаще вместо осознанных сновидений я вижу осмысленные кошмары.

Дисфрагмент #285.

Скажу страшную вещь. Любовь не выдерживает. Не среди живых, по крайней мере.

Дисфрагмент #288.

Невозможность обладать. Невозможность обладать. Невозможность обладать. Невозможность обладать. Невозможность обладать. Невозможность обладать.

Дисфрагмент #300.

Теперь я понял: когда ты появилась в моей жизни, я снова стал бояться смерти.

XVIII. Эпилог

Феликс Флейман (или я должна сказать Петр Ершов) без вести пропал больше года назад. Он ушел, а я ждала. Почему-то верила, что он вернется и все будет по-прежнему: репетиции, чай (как повод, чтобы остаться), бесполезные разговоры о чем-то глубоком. Но ни через день, ни через неделю он не появился. Превозмогая гордость, я даже пыталась ему звонить, но гулкие гудки всего-навсего уходили в никуда. Лишь спустя десять дней мне посчастливилось найти его дневник в почтовом ящике (обычно мне нет дела до его содержимого). И только тогда я поняла, как хорошо, что он испарился.

Однажды ночью тревожно зазвонил телефон. В глубине души я предчувствовала, что это может бытьон.

– Алло, – произношу я в мертвой тишине комнаты, а в ответ получаю только молчание.

– Прости, что так поздно, – вдруг зазвучал Лилин голос на том конце. – Дима умер. От инсульта.

Вот и все. Жил-был человек, а теперь точно бы и не жил, и не был.

На следующий день я решила все рассказать Петру. Внутри я была уверена, что, узнай он о произошедшем, ему было бы проще принять решение об уходе в монастырь. Теперь, когда некого ненавидеть, можно спокойно отказаться от своей обыденной жизни.

Узнав у театральных его номер, я набрала его, чтобы договориться о встрече.

– Встретиться? Со мной? – удивился он. – Мы ведь едва ли знакомы.

– Есть кое-что важное, что я могу рассказать только лично.