Читаем Из ниоткуда в никуда полностью

Мне не хватает звуков музыки прелестной. Мне тесно в мире злых вещей, неинтересно. Овладевает мной опять пустая скука. Одна у сердца благодать- святая мука.

Ах, жизнь - ты проклятая тень у изголовья. И обернешься ты тоской, потом любовью. Но незначительны слова, и дни похожи. Их суета меня уж скоро уничтожит.

* * * Ночная тишина так хороша, В молчании ее всегда есть тайна. И в хоровод созвездий неслучайно Вновь попадает странница-душа.

Ненужных слов уходит мишура, И остается только бесконечность, Твоих мечтаний светлая беспечность, И лунная тропа из серебра.

Неяркий свет загадочных огней Скользит в глазах лишь несколько мгновений... А после грезы новых сновидений Роднят тебя с тоской немых теней.

* * * Капли стекают по стеклам, И падают в никуда. И кажется, в мире блеклом Я не был, не жил никогда.

Полночною болью увенчан Сгорает мой радостный сон. Когда-то я был так беспечен. Когда-то я был так влюблен.

Но годы скользят, как в тумане, Срывая ненужную ложь. И тысячи воспоминаний Вонзаются в сердце, как нож.

Я чувствую слово ответа, И в каждой новой весне Высокое небо где-то Плачет дождем обо мне.

И слезы сбегают по стеклам И падают в никуда. И шепчут, что в мире блеклом Я жить обречен всегда.

* * * Лето гаснет понапрасну, Звездной ночью вдаль уходит. И мечту, что так прекрасна За собою вновь уводит.

Лето гаснет незаметно, И высокие стремленья Пропадают безответно, Остается сожаленье.

Остается лишь улыбка, Остаются строчки эти... Счастье- призрак. Счастье зыбко. Счастья нет на этом свете.

* * * Музыка. Полночь. В таинственном зале Судьбы, как тени, печально сошлись. И зеркала так легко отражали Звездных мечтаний надменные дали, В них все столетия переплелись.

Звук нарастал и мелодией странной Падал легко со своей высоты В злые объятья ночной темноты. И, поддаваясь надежде обманной, В скорбной душе вновь рождались мечты.

Время пройдет, уничтожив все маски, Сердце ударит жестокой рукой. Тихо погибнут безумные сказки, Станут бессильной, застывшей тоской. Или, быть может, летящей строкой.

* * * Не хватает слов, песен не хватает. Ты уйдешь - никто даже не узнает. Звезды станут вдруг ближе и роднее. Ты поймешь, что сны времени сильнее. Ты уйдешь, а мир о тебе забудет. Помнит только Бог. Только Бог и судит. Все равно давно сердце боли радо. Если боль с тобой - ничего не надо. Если боль с тобой - значит вдохновенье... Значит, что ушли в прошлое сомненья... Значит, все спешит в вечность неизменно, А твои стихи - солнца во Вселенной.

* * * Небо холодное, небо глубокое, Звезды, что так от меня далеки. Сердце не может уйти, одинокое, От безнадежности, и от тоски.

Столько забыто и столько утрачено. Я сохранил лишь осколки мечты. Помню, когда-то, была мне назначена Встреча с мечтой у заветной черты.

Я не дошел, я не смог и обманное Время меня закружило легко... Звездное небо холодное, странное Так высоко, и так далеко.

* * * Незаконченные строки, Словно прерванные сны, Так жестоко одиноки, Безнадежностью больны.

Сердце рвется к звездам тщетно, И напрасные мечты Скоро станут незаметной Тенью вечной пустоты.

* * * Неизмеримо и так неизменно Путь свой свершает звезда. В далях высоких сияет надменно, С призрачной грустью всегда.

Нет никого, кто сумел бы ответить, Или сумел бы понять... И суждено ей потом, на рассвете, Тихо одной догорать.

* * * Несколько слов. Тишина. Равнодушно Брошенный в вечность таинственный взгляд. Книги на полках, как прежде, стоятЭто не нужно, и это не нужно...

Лечь и уснуть, а проснувшись с утра Снова держать не дрожащей рукою Кофе и книги, надменность покоя Припоминая опять, как вчера.

* * * Никому ни о чем не сказать, С затаенною болью смотреть. Как осеннею ночью опять Звезды по небу будут лететь.

И легко приближаются сны, Наступают легко холода. И забыться дороги должны, Что печалят меня иногда.

Пусть погибнет шальная мечта, Разобьется о вечный покой... Но душа, бесконечно чиста, Улетает за быстрой звездой.

* * * Ночная тишина так хороша, В молчании ее всегда есть тайна. И в хоровод созвездий неслучайно Вновь попадает странница-душа.

Ненужных слов уходит мишура, И остается только бесконечность, Твоих мечтаний светлая беспечность, И лунная тропа из серебра.

Неяркий свет загадочных огней Скользит в глазах лишь несколько мгновений... А после грезы новых сновидений Роднят тебя с тоской немых теней.

* * * Ночной простор свои мне дарит тайны, И я предчувствьем странным упоен... Я вижу вновь все тот же дивный сон, Мне кажется, что это неслучайно.

Я увлечен тоской необычайной, Высокой безнадежною звездой... Все тот же образ светлый и родной В моей душе усталой и печальной.

* * * Ко всему тихонько привыкаешь, Равнодушный посылая взор. И дороги боли забываешь, И души таинственный простор.

Странные и сказочные тени Те, что грезой были рождены, Умирают в пустоте мгновений, Оставляя сумрачные сны.

Звезды все упали незаметно И разбились о твои года. Жизнь твоя жестока и бесцветна, А любовь безмолвная горда.

Ни о чем не думая, считаешь Дни свои до роковой черты. И безбольно, тихо исчезаешь В мире одинокой суеты.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы