Читаем Из ниоткуда в никуда полностью

* * * Я - всего лишь осколок прошедших времен. Я - давно позабытый таинственный сон. И тоска, с каждым днем, все сильней и сильней, Я слагаю безумные песни о ней.

За окном неизбежности тягостный дым. Я не верю тому, что могу быть другим. Я теряюсь в мерцанье полночных огней, Меж скользящих печально-прекрасных теней.

Только боль неизменна и дней пустотаРавнодушно смотрю я, как гибнет мечта. Я ночной тишиною опять упоен. Я в отчаянье с тихою грустью влюблен.

* * * Я когда-то увлекся певучестью слов, И впустил их таинственный яд В свою душу, с печалью жестоких веков, Роковым совпадениям рад.

Я открыл для себя мир звенящей тоски, И блуждал я холодным огнем... Были версты мои тяжелы и горьки. Я лечил себя темным вином.

И закатные годы шептали мне вслед, Заповедною болью звеня... Я внимал их словам, я любил этот бред Черных снов, что сгубили меня.

* * * Я не спеша, придумываю песни, Отыскиваю искренние ноты. Я делаю мгновенья интересней, Я заполняю времени пустоты.

Я звездами играю незаметно, И холодом межзвездных расстояний Лечу я душу от мечты заветной, От тайных снов, от злых воспоминаний.

Пусть жизнь моя, как прежде, иллюзорна И сердце от иллюзии устало... Но Слово, как молчание бесспорно. Как бездна - без конца и без начала.

* * * Я пишу, я страдаю, безумие сказок Разрывает мне душу алмазным копьем. Я хотел бы остаться с тобою вдвоем, Перестать заниматься сгущением красок.

Но опять замыкается время в кольцо, Не давая уйти от свершенных ошибок... Я смотрю в зеркала, и все тоже лицо Убивает меня сотней странных улыбок.

* * * Я размышляю иногда, А временами я мечтаю О том, чего не повстречаю И не увижу никогда.

Зовут ночные холода Меня, я снова понимаю, Что не нужна шальному маю Моя далекая звезда.

Еще чуть-чуть, и я усну, И неизбежную весну Я постараюсь не заметить. Но блеск созвездий ледяной, И сон печально-неземной Сумею в памяти отметить.

* * * Из ниоткуда в никудаТаков девиз твой бесконечность. И снова о слепую вечность Легко ломается мечта.

Но затмевают злую боль Созвездий странных очертанья. А их прекрасные названья Заветный для души пароль.

* * * Под черным небом легче дышится, И нет капризов бурных дней. И музыка Вселенной слышится, И я пишу стихи о ней.

Пусть скучно все, но безнадежная В моей душе живет мечта. И вновь бежит строка тревожная, Из ниоткуда в никуда.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы