Из Орловской губернии

Былъ я верстъ за шестнадцать отъ Орла, въ сел Лавров, которое раскинулось очень привольно и на живописномъ мст, немного правй старой большой кромской дороги; во всякомъ, или почти во всякомъ двор есть садъ, что еще большое придаетъ красоты этому селу. Замчательны здсь постройки: село Лаврово по плану еще не совсмъ передлано, а потому улицы идутъ довольно свободно; большая часть избъ стоятъ во двор, а на улицу выходятъ только одни заборы, глухія стны нежилыхъ строеній, да ворота.

— Скажи, пожалуйста, спросилъ я старика, хозяина избы, въ которой я остановился:- скажи, пожалуйста, для чего вы строите избы на двор; на улицу окнами, мн кажется, веселй бы было?

— Такъ-то оно такъ, отвчалъ старикъ:- да и въ садъ окнами не очень, кажись, скучно; а подумаешь, можетъ, скажешь, что такъ-то и лучше; кто къ чему привыкъ, такъ тому и лучше; наши дды такъ-то длали, да и намъ позволили!

— Въ садъ окнами мн и самому кажется лучше; да вдь хорошо, когда садъ есть; а коли нтъ, тогда какъ?

— У насъ и сады-то пошли оттого, что во дворъ окнами избы ставили, а не на улицу.

— Это почему?

— Скучно смотрть въ голую стну, ну, и станешь разводить садочекъ, посадишь яблонку, заведешь огородецъ; пустоты-то не станетъ, оно и повеселй самому сдлается…

— Старики для чего же съ самаго начала ставили такъ избы: когда заводились дома, садовъ еще вдь не было?

— Тогда нельзя было.

— Отчего же?

— Оттого, что Литва находила зачастую. Ворота какъ запрешь, ну, Богъ дастъ, и отсидишься: стрлять-то не куда; а окна на улицу — кто ей, Литв-то, кто не велитъ по окнамъ стрлять.

— А Стрлецкая слобода, Пушкарная, по большой дорог деревня вс, - т построены на улицу. Не нападала на нихъ, что-ль, Литва?

— На нихъ не нападала.

— Да вдь это отъ васъ близко?

— Намъ-то отъ нихъ близко, да имъ-то до васъ будетъ далеко, проговорилъ старикъ съ усмшкой.

— Какъ же это такъ? Я что-то этого не пойму!

— Этого скоро и не поймешь! А вотъ скажу, сразу поймешь. Изволишь видть: мы здсь исконные, а они здсь внов живутъ, такъ они Литвы-то и не видали.

— А какъ давно они сюда перешли?

— Былъ царь Петръ, первый императоръ, такъ онъ ихъ съ-Москвы сюда перевелъ. Это помнилъ мой покойный ддушка; вотъ, говорятъ, они-то загрустовались! И, Боже мой! Очутились они, сердечные, что птица на втр!.. Наши дды и прадды — вс садушки [9] были: у каждаго, стало быть, садочекъ былъ; а они что? Были пушкарями — пушкарь; а стрлецъ — стрляй! а отъ пушкаря, аль стрльца какой садушокъ выйдетъ?.. Сказано, говоритъ, въ писаніи: отъ лоси — лосенокъ, отъ свиньи поросенокъ! Помстили [10] они, помстили. Садовъ, говорятъ, какъ не развести; ни голый дворъ, да въ заборъ глядть — прискучаетъ; давай избы на улицу ставить, все такъ-то будетъ веселе… Ну, такъ и построились! А которые построились на большой дорог, - т для выгоды своей: продетъ какой прозжающій, видитъ изба стоитъ, кормить лошадей надо, — ну, и задетъ.

— А вы давно здсь живете?

— Мы-то давно.

— А какъ?

— Да давно, отвчалъ старикъ, какъ-то нехотя.

— Ты врно, вдь, слыхалъ отъ своихъ стариковъ что нибудь о первыхъ старикахъ, которые сюда перехали, здсь дворы поставили, избы дорубили, сады поразвели? Ты вдь и самъ человкъ, кажись, не молодой.

— Куда молодой!

— То-то же! Врно что нибудь слыхалъ? настаивалъ я.

— Слыхать то слыхалъ, да разсказывать-то что?

— Что слыхалъ, то и мн разскажи.

— Много съ нами грха было! Чего, чего съ нами не длали! А все, по милости Божіей, живемъ! Да и то сказать: какъ безъ горя вкъ прожить? Нтъ того древа, чтобъ птица не сидла; нтъ того человка, чтобъ съ горемъ не спознался!

— Какое же у васъ горе было?

— Какъ какое? Сперва-на-перво сказано было нашимъ ддамъ… куда ддамъ! Можетъ и прадды не помнятъ!.. Сказано было вашимъ старикамъ: «ступай селись въ здшнія мста, бери земли сколько хочешь; только смотри за Литвой… Тогда еще Литва была… смотри за Литвой, чтобъ русскихъ земель не разоряла, воюй ее, поганую!» пришли мы сюда, забрали земли сколько кому надобно было, построились и стали служить царю всей врой-правдою; и вс мы были тогда дворянами.

— Да чмъ же лучше дворянину жить, чмъ простому крестьянину, да еще вольному?

— Какъ не лучше? съ дворянина и рекрутъ не берутъ!

— Зато дворяне вс служатъ, а изъ васъ которому придется. Разв то, что позволено было крестьянъ сперва дворянамъ держать?

— А ну ихъ, крестьянъ-то!

— Такъ что же? спросилъ я.

— А учоба! При учоб человкъ — весь! (Sic!)

— Какъ же такъ вы изъ дворянъ, да въ простые мужики перешли?

— Поди же ты!.. Былъ царь Петръ, первый императоръ, тотъ и веллъ всхъ насъ, дворянъ, что кучами живутъ, всхъ тхъ дворянъ въ простые мужики повернуть. Ну, и повернули!

— Какъ же такъ?

— Да такъ, что Литвы не стало!

— Что же какъ-то отъ этого?