Из плейбоя в романтики

Они словно пожирали друг друга, сражаясь так, как сражались их умы и слова с момента их встречи, каждый подстегивал другого. Марлоу вцепилась в край его мягкой поношенной футболки, стянула ее через голову и отбросила в сторону, прежде чем раздвинуть колени и обхватить лодыжками его икры. Лоу помог. Нетерпеливые руки задрали юбку, обхватили ее ягодицы и подтащили к самому краю стола, она сразу ощутила его эрекцию. Марлоу застонала, покачивая бедрами, чтобы усилить восхитительное трение. Она уже почувствовала первую пульсацию.

Лоу откинул ее торс назад.

Его теплая, тяжелая рука легла на ее грудь. Сердце бешено колотилось.

— Ты такая красивая.

Убрав руку с ее груди, он окунул палец в оставленный бокал с виски. Янтарной капелькой, свисающей с его пальца, как сверкающий топаз, он нарисовал линию от ее пупка до черных трусиков. Его мощный торс склонился над ней, руки сжали ее бедра сквозь ткань юбки, когда он прокладывал поцелуями блестящую дорожку, скользнув языком к ее лону, отодвинув трусики. Озноб пробежал по ней от головы до сведенных пальцев ног. Это, казалось, понравилось Лоу, который смотрел на нее сквозь бахрому неприлично длинных ресниц, выгоревших на кончиках до золотистого цвета от долгих дней под солнцем позднего лета.

Приподнявшись на локтях, Марлоу наблюдала, как он стягивает трусики с ее ног, прежде чем опуститься на колени. Там он продолжил свой сводящий с ума целенаправленный натиск. Целуя, облизывая и пробуя на вкус кожу внутренней стороны ее бедер, нежно касаясь их. Откуда Лоу знал о ее чувствительной внутренней стороне коленей, ямочке над бедром, выемке за локтем? Привыкшая жить самостоятельно, Марлоу никогда особо не задумывалась о своем теле.

И вот он был здесь, заставляя ее осознать себя, чувствовать себя живой под его ласками. К тому времени, когда его губы коснулись ее клитора, он довел ее до такого возбуждения, что она чуть не свалилась с обрыва прямо там. Увидев, как качнулось ее тело, Лоу приподнял бровь, глядя на нее.

— Пытаешься так быстро положить конец моему веселью?

— Твоему веселью? — Обнаженные груди поднимались и опускались в такт ее неровному дыханию.

— Не совершай ошибки.

Лоу поцеловал веснушку на внутренней стороне ее бедра. Его грубый красиво заостренный большой палец едва коснулся чувствительного бутона на вершине ее лона, все ее тело напряглось. Сокрушаемая волной за волной, она растворилась в дрожащих конвульсиях наслаждения. Лоу держал ее трясущиеся ноги, на его лице появилось ошеломленное выражение признательности, когда дрожь начала стихать.

— Неплохо, — сказал Лоу. — Но я думаю, что могу сделать лучше.

— Сделать… лучше? — Хотя Марлоу чувствовала себя марионеткой, у которой перерезали ниточки, ей удалось поднять голову.

— Ты же не думала, что я закончил, не так ли?

Он скользнул ладонями вниз по ее ногам.

— Не раньше, чем я заставлю тебя кончить по крайней мере семь раз. По одному за каждый брошенный тобой топор.

— Кроме того, семь — мое счастливое число.

Лоу остановился только для того, чтобы расстегнуть ремень, но его опередила Марлоу, которая быстро села и трясущимися руками расстегнула пуговицу и молнию.

Если бы Лоу не был полностью охвачен огненной бурей похоти, у него возникло бы искушение запрыгнуть в свой грузовик и проехать пять часов до Филадельфии только для того, чтобы немного поговорить с Нейлом. Быть с такой красивой, такой страстной женщиной и оставить ее неудовлетворенной было непростительным преступлением, на его взгляд. Он тоже сильно желал ее. Прошло больше года с тех пор, как Джессика ушла, и задолго до этого отношения между ними значительно охладели.

Лоу стиснул зубы и прогнал воспоминание, решив остаться в настоящем моменте. Чувствуя, как рука Марлоу скользит по его возбужденному члену, он знал, что ему грозит неминуемая опасность.

— Значит, ты можешь прикасаться ко мне столько, сколько захочешь, но я ничего не могу делать?

Лоу прислонился к столу, чтобы нагнуться и развязать свои ботинки, сбросив сначала один, потом другой, и только потом снял носки.

— Меня сводит с ума, когда ты так говоришь. — Он оставил только трусы-боксеры, которые абсолютно ничего не делали, чтобы скрыть его болезненно твердую эрекцию.

Ее глаза скользнули вниз, рот слегка приоткрылся.

— Хочешь их снять? — спросил он, делая шаг вперед в качестве подношения.

Марлоу скрестила руки на своей обнаженной груди.

— Нет, — сказала она. — Я хочу посмотреть.

Эта фраза, произнесенная хриплым голосом, еще больше разожгла огонь желания. Запустив пальцы за пояс своих боксеров, он медленно, обдуманно стянул их вниз, пока не предстал перед ней обнаженным. Ее пристальный взгляд остановился на его возбужденном члене, когда она прикусила нижнюю губу. Затем выражение ее лица снова изменилось, и, властно склонив голову набок, она посмотрела на Лоу.

— Ты собираешься прийти и что-то с этим сделать? — Марлоу лениво провела своими длинными пальцами по бедрам и животу.