Из плена восточной сказки. Жизнь после гарема

Закончилось все моим побегом, в котором Салима уже участия не принимала. Она болела. Тяжелый стресс усилился после истории с рождением Саши, Салиму, видно, во многом обвинили, подозреваю, что Салима рассказала своей матери Махасин правду, а та решила вопрос по-своему — принесла мне карточку с большим счетом на ней, в надежде, что я сбегу. Не ошиблась.

Салиму я больше не видела и очень за нее переживала.

Теперь настало время спросить о ней, ведь добровольно делиться новостями семьи Сауд не собирался.

Пару мгновений после вопроса он молчал. Это было тяжелое молчание, я даже ужаснулась, предчувствуя, что услышу и о гибели Салимы, но Сауд выдавил из себя:

— Она в клинике в Швейцарии. — И чуть хрипловато добавил: — Клинике для душевнобольных. Жалко сестру…

Я с трудом проглотила ком, вставший в горле. Салиму действительно жалко. Если бы не она, нас с Сашкой не было бы на свете.

У Салимы были проблемы с головой, временами она впадала в депрессию и замыкалась в своей комнате, не желая ни с кем встречаться, однажды даже провела пару месяцев в клинике, но чтоб так…

— Салима… она… — я не знала, как сказать «в смирительной рубашке», а потому шепотом поинтересовалась: — Салима буйная?

— Нет, что ты. Но жить со всеми не может.

— В какой она клинике?

Сауд назвал, я постаралась запомнить. А он перевел разговор на другое, у меня не получилось спросить, как давно Салима в Швейцарии и можно ли её навестить.

О ДУБАЕ

— В Дубае НЕТ НАЛОГОВ. Государство зарабатывает на другом — лицензиях, разрешениях, тоннах бюрократических бумаг, которые требуют от экспатов.

За год получается немалая сумма, но, во-первых, экспат платит добровольно (никто же не заставляет получать водительские права или покупать лицензию на право приобретать алкоголь, например), во-вторых, это касается экспатов, но не локалов.

Если приезжим не нравится, так скатертью дорога.

Не уезжают, значит, терпимо…

Вернувшись в Париж, я позвонила Анне в Брюссель с просьбой разузнать что-то о клинике в Швейцарии. Она расстроилась, услышав, что Салима настолько больна, ведь знала сестру Сауда еще по Дубаю и относилась к ней хорошо. Жалела, что не может поехать со мной — не на кого оставить детей, Барри в отъезде.

Моя «палочка-выручалочка» по своим каналам быстро узнала все, что нужно. Сообщила, что к пациентам допускают посетителей, но не ко всем и не всех. Посторонним справок по телефону не дают, но это неудивительно.

Звонить еще раз Сауду и спрашивать не хотелось, я решила съездить — пустят так пустят. Конечно, брать с собой детей не стоило, но Жаннет нашла выход:

— Прекрасно! Навещай свою приятельницу, а мы пока погостим у Мари в Вильнев.

Хорошая идея: у подруги Жаннет Мари детям очень понравилось. Но отправлять детей с Жаннет одних не хотелось, я решила отвезти их туда и, вернувшись в Париж, поехать в Базель скоростным поездом.

Мы расстались несколько часов назад, но я уже страшно скучала по своим ребятишкам.

Квартира без их визга и топота казалась такой пустой и неуютной!

Прошлась по квартире, собрала брошенные игрушки, аккуратно сложила детскую одежду, потом заправила машину для стирки и взялась за телефон. Малышам скоро спать, я обязательно должна пожелать им спокойной ночи.

Машка закричала сразу:

— Мамочка, я так по тебе скучаю!

— И я по тебе, родная. Очень скучаю.

Сашка как старший и к тому же мужчина был более сдержан:

— Привет, мам.

— Привет, дорогой. Как вы там?

— Хорошо, нам здесь очень хорошо. — Но вдруг прикрыл телефон ручкой и тихонько поведал: — И я тоже скучаю. Очень.

— Саш, я постараюсь вернуться как можно скорей.

Пожелав детям спокойной ночи и хороших снов, я поговорила с Жаннет. Та сообщила, что поужинали хорошо, поиграли с котом, приняли душ и готовы ложиться спать.

— Ты вовремя позвонила. Думаю, они без этого звонка не улеглись бы.

— Я так и подумала. Как без них в квартире пусто!

— Аннет, ты не торопись, побудь там столько, сколько будет нужно. А нам позвонишь. Детей здесь не обидят.

Пришлось признаться, что я сама слишком скучаю.

Казалось бы — дома тихо, никто не требует ежеминутного внимания, не просит что-то починить, открыть, закрыть, почитать, поиграть, просто не вопит «мама!», чтобы убедиться, что я рядом… Весь вечер можно работать в тишине.

Но как же эта тишина гнетет!

Включенный телевизор уюта не добавил, работа не шла, мысли возвращались то к детям, то к Салиме. Осознав, что ничего не нарисую и не напишу, я сложила бумагу, убрала краски, выключила компьютер и телевизор и отправилась принимать душ. Ладно, еще успею выполнить свою работу.