Из плена восточной сказки. Жизнь после гарема

В Швейцарии, как и во всей Европе, не принято мешать другим. Но там это выглядит несколько иначе, чем, например, в Англии. Нет подчеркнутой отстраненности, граничащей с равнодушием. Если нужна помощь — помогут даже без просьбы, приветливо улыбнутся, но не больше. Никто навязывать знакомство или советы не будет. Даже ошибки в языке не поправят, просто примут их к сведению. Что уж при этом о тебе подумают, остается только гадать.

У швейцарцев две главные черты характера — точность и независимость. И то и другое не демонстрируют, оно просто в крови.

Точность приводит к качеству. Самое большое преступление — сделать некачественно.

Лучше меньше, да лучше — это про швейцарцев. На их жизненных весах качество всегда перевесит все остальное — наживу, возможность работать поменьше, а отдыхать побольше, успех и прочее. Например, фермер не станет расширять производство, понимая, что пострадает качество.

А зная, что свое, качественное, выращено, изготовлено, приготовлено по высочайшим стандартам в экологически чистых условиях, разве станут они есть чужое некачественное? Конечно, кофе или бананы завозят, но в основном питаются собственными продуктами, носят свою одежду и обувь, покупают свои товары. Патриотично? Да.

Но Швейцария много продает, их дорогая и качественная продукция имеет спрос в Европе. Плюс туризм и услуги вроде банковских… Отсюда большие валютные поступления в страну.

Не удивляйтесь, если ваши швейцарские собеседники просто не знают многих брендовых марок других стран. Зато швейцарский крест на красном фоне знают в Европе все и готовы платить за этот знак.

К этому быстро привыкаешь тоже. Говорят, воздух в легких заменяется после трех полных вдохов. Под магию Швейцарии попадаешь на четвертом вдохе, словно вместе с воздухом в легких меняются и сами мозги. Нужно быть редкостным идиотом, чтобы не поддаться швейцарскому спокойствию и укладу жизни — размеренному и приветливому. Или психом. Наверное, это одно и то же?

Машину пришлось оставить на стоянке у въезда. Приветливый охранник объяснил, что на все вопросы ответит доктор К. Она решает, с кем из пациентов можно встречаться, а с кем нет. Найти её легко, в клинике всего два здания, искать надо в том, что больше. Персонал в форме, это к тому, чтобы не приставала к пациентам.

Найти действительно оказалось просто, и персонал в форме, но не медицинской, а просто в изящных брючных костюмах. И доктора К. я нашла сразу.

Она радости от вопроса о Салиме и возможности побеседовать с ней не выказала, напротив, заметно нахмурилась. Вокруг красота неописуемая — на горизонте горы, вокруг не увядшая еще зелень, осенние цветы. На террасе второго этажа большого деревянного дома явно отдыхали пациенты, оттуда слышались голоса. Мы с доктором стояли внизу на дорожке, я понимала, что она просто подбирает слова для отказа. Меня это беспокоило, и я в свою очередь подбирала слова, чтобы осторожно выяснить, насколько плоха Салима. Если уж нельзя её увидеть, то хоть понять, каково состояние, хотелось бы. Что за срыв у нее случился, что явилось причиной, как долго будет продолжаться лечение? И главное: можно ли надеяться на выздоровление?

Наверное, никто меня к Салиме не подпустил бы, но в тот момент нас с террасы увидела она сама.

— Амаль! Ты приехала!