Из-под пяты веков

Яшки задевало о берег. Лодка накренивалась тогда на один бок и резко поворачивала нос от

берега. Ефим злился. Ворчал на Яшку:

– Осторожно вёсла опускай. Сломаешь весло, как поедем?

Постепенно туман начал, однако, редеть: стал подниматься над водой.

– Непременно ветер будет в сутках, – уверял Ефим.

Но его предсказания не оправдались: ветер начался лишь через три дня после их

возвращения.

Неистовым, но радостным лаем встретили их собаки, сидевшие почти двое суток без

корма. Весело виляли они крючковатыми хвостами и лезли к хозяевам.

– Ты зачем не оставил им еды? – спросил Яшка, когда узнал, что собаки оставались

голодными.

– Забыл. Да и зачем оставлять? Собака – она долго без еды терпеть может. Неделю

другой раз, а то и поболе без еды сидит. И ничего!

Яшка разозлился:

1 Ловля песцов капканами – почти единственный способ добычи этого зверя на Новой Земле. Охота загонами и

на подход, как это практимуется в тундрах, на Новой Земле неприменима. Это потому, что Новая Земля –

гористый остров и, кроме того, там с 14 ноября по 1 февраля стоит «тёмная пора». Самый же ценный мех

песцов, изловленных в декабре – феврале.

– Куда на таких поедешь? Далеко ли уедешь? Много ли увезёшь, когда неделю не ели?

Собаку надо кормить каждый день.

– Тебе кто сказывал?

– Кто сказывал? В школе сказывали.

– В школе, в школе!.. Много промышленников – таких, как Ефим Тайбарей, – учится в

школе?

Яшка понял: бесполезно разговаривать об этом с дедом. Он знал: дед всегда кормил

собак кое-как. Бросит им, когда есть, целую нерпичью тушу, и ладно. Собаки из-за туши

грызутся. Одни сыты бывают, а другие остаются голодными. Ефиму было это безразлично. И

Яшка решил не спорить с ним о кормёжке собак. Решил сам кормить их так, как учили в

школе: каждый день, и рубить мясо на мелкие кусочки, чтобы каждой собаке доставалась

своя доля, чтобы каждая собака каждый день была сытой.

– Ты русакам не говори о нашей добыче, – сказал Ефим, когда вынесли из лодки все

шкуры убитых зверей.

Но Яшке хотелось бы поделиться своей радостью.

– Почему не сказывать?

– Они никогда не сказывают. Никогда у них ничего не узнаешь, сколько кто чего добыл.

– Пойдешь к агенту еду просить да припасы – как не скажешь?

Но Ефим перевел разговор на другое:

– Печь иди топи! Чайник согрей! Еду тоже свари! Весь день ехали, есть хочется...

Яшке тоже хотелось есть. И он пошёл топить печь, варить еду.

А Ефим нарочно дал ему это дело: больше, мол, устанет и не пойдет утром к русакам

рассказывать про поездку, про приваду: проспит с устатка.

В первых числах ноября выпало очень много снега. Появился лед на губах, на заливах.

Яшка и Ефим повезли к привадам капканы.

Оба радовались наступлению зимы – началу промыслового времени. Ефим вспоминал

удачи прошлых лет, рассказывал об этом Яшке:

– В прежние годы мы ловили по сотне, по две да по три песцов этих. Приедешь, бывало,

к капканам – ни одного пустого нет. А мало раньше за песца платили. Не бывало, видно, ходу

ему: по три да пять рублей за шкурку давали. А вот за медведей большие деньги давали. Мы

с сынами со своими по три да больше десятка голов в зиму добывали. А придёт когда

пароход, навезет товару всякого – бери что хошь! Не то что в эти годы. Тяжелые, ой-ой,

тяжелые годы пошли. Зверя мало стало, а товару и вовсе не стало.

– Война была. Война всё съела. Все товары война съела. Новые товары теперь делают. И

жить стало лучше. Товаров стало больше. Верно?

– Да лучше, как быть, последние годы стало маленько, – неохотно соглашается Ефим.

– Будем больше добывать мы, ещё лучше будет. Так я читал в книжках. А в книжках

правду пишут. Про нашу землю я тоже читал книжки. Тоже правда написана. Будем больше

добывать – лучше будет всем жить. И надо всем вместе добывать, тогда легче. Ты зря в

артель не пошёл. В артели...

– Молчи!.. Молчи об артели! Что добыл – все моё. Так у одного бывает. В артели всё друг

на дружку, а на работу – никого!

Не мог ещё Яшка спорить в этих делах с дедом. Дед знал больше, опытнее был. Яшка

много слышал в школе о новом. И в школе всё понимал. А деду пересказать об этом не умел.

Не было близко учителя, и не у кого спросить. Книжек тоже не было. Ушел из Белушьей,

ушел от школы, от книжек, от учителя – и всё забывать стал.

«Худо это, – думает Яшка, – забывать. Надо книжек достать из школы. Надо ближе к

школе жить, тогда ничего не забудешь».

И говорит Яшка деду:

– Поедем весной на соборку.

– В Белушью?

– В Белушью.

– Доживем наперво до соборки. Тогда будет видно.

Собаки залаяли и стрелой метнулись влево, под пригорок.

– Песец! – первым заметил Ефим удирающего от собак зверька и остановил собак. – К

привадам нашим ходит, верно.

– А зачем собак остановил?

– Не догнать всё равно. Снег рыхлый ещё, собаки вязнут. А он, вишь, налегке бежит. Да

и от капкана не уйдёт. . Сейчас наши привады будут.

Около привад было много следов песцовых. А одна привада была уничтожена:

разбросаны тяжёлые камни и съедено всё мясо.

– Медведь приходил! – уверенно сказал дед. – Хорошо – одну, а не все привады сожрал.

Всё сожрёт! Худо дело, Яков!