Из современной норвежской поэзии

три деревца внезапных - чем не сад?

Бьет родничок над самым тротуаром.

Трамвай затренькал... Чад и гниль... Но сроду

ты с городом, поэт. Дыши с ним в лад!

Ведь ты принадлежишь к его приходу.

ВЕТЕР И КАМЕНЬ

Веянье ветра

с камнем дружило.

Над зримым незримое

часто кружило.

Шептались они,

рады встрече веселой -

легкое - сверху,

снизу - тяжелый.

Шептались о дружбе,

хранимой веками.

- Зачем ты невидимо? -

сетовал камень. -

Твой ласковый шепот

как пенье сирены...

- Но я тебя вижу,

мой друг неизменный!

Жаль, камню не слиться

с воздушным касаньем,

взмыть камню нельзя,

ветер камнем не станет.

- Но можешь мне дар

принести дорогой:

ты мне обещай

не летать стороной.

- И ты поклянись, -

летний ветер пропел, -

лежать здесь,

когда бы я ни прилетел!

Хоть парой не стали,

отрадней на свете,

когда ладит с камнем

порывистый ветер...

Гюнвор Хофму

1921 - 1995

ИЗ СБОРНИКА «ТАК ТЯНЕТ ВЕРНУТЬСЯ К ЛЮДЯМ», 1946

Перевод Е.Чевкиной

ОСЕННИЙ ОБРАЗ

Теплый пахучий воздух

полон недвижной дремой,

отсветом спелых зерен

и зеленых яблок оскомой.

Осенним ясным светом

струится вечерний покой.

Из-под серпов колосья

текут золотой рекой.

Две старые-старые жницы

под крутым уступом скалы

вяжут желтое жито,

и сияют снопы, светлы.

Они все вяжут и вяжут -

уже опускается тьма,

все громче шум водопада,

все сумрачнее дома,

они все вяжут, покуда

в предвечных отблесках алых

гаснет обыденный образ

хлеба и рук усталых.

ОДИНОЧЕСТВО

Ты, жившая с людьми в ладу -

их слезы и смех

еще не смолкли в твоей тишине, -

ты уже ушла по дороге,

над которой кричит пустота,

что ушла ты по темной дороге,

а явь - за тобой по пятам.

И вот - от страха темноты

и тишины,

двух пропастей бездонных,

ты одиночество ныне славишь,

проклятье славишь свое!

Когда темнота подступает к лицу,

тишина заглушает твой голос,

когда, пред собою стоя,

видишь: твой леденеющий дух

скользит во тьму - такой же смутный,

как чуть замысленная мысль, -

тогда одиночество - дом у дороги:

чуть жива, добредешь до дверей,

а за ними - тепло и покой.

Но потом одиночество - дрожь,

что тебя сотрясает в ночи,

сквозняком из дверей

и разбитых окон

тебя из дому гонит.

Одиночество -

горестный вой над дорогой...

К СКОРБИ

Слепая скорбь! Меня повергнув ниц,

ты жжешь мой дух огнем своих зарниц.

Расхожие сплетения ума

распороты, как сполохами - тьма.

Здесь, на обломках рухнувших пустот,

немая жажда пепелит мне рот.

То близок час игры, где жизнь вольна

творить из пепла плоть и пламена.

"Так тянет на берег..."

Так тянет на берег,

под звездный свет -

там море поет, поет:

ночь светозарна,

и день светозарен,

и смерти им нет!

Но тянет вернуться к людям:

так в ночи

пронзают слепого

звездной муки стальные лучи.

ИЗ СБОРНИКА «ПО ТУ СТОРОНУ», 1948

Перевод Е.Чевкиной

"Эта весна..."

Эта весна

лучом нестерпимой тоски

обращает тебя к бессловесным.

Коснись ладонью коры ствола -

он изранен, как ты.

Лбом коснись каменьев земли -

они стынут, как ты.

Слушай это молчанье,

вслушайся в самый воздух -

он бесприютен, как ты.

ПО ТУ СТОРОНУ

Кличешь явь - на свою же голову!

Я подступила так близко к сути,

что, прожжена,

ныне стою по ту сторону,

где границы света и тьмы

нет, ибо нет границы,

только безмолвие, что бросает меня в царствие одиночества -

немилосердного одиночества!

Гляди: остужаю ладонь в росистой траве -

это явь?

Это явь - для тебя.

А для меня - по ту сторону -

с каждой травинки печально звонят колокольцы разлуки.

Вот ладонь человека,

вот гляжу в глаза человеку,

ноя-поту сторону,

где человек - только морок тревоги и одиночества...

Камню легче

выстоять под бременем пустоты!

Звездам легче

высосать всю горечь пустоты!

Мне-то, человеку,

каково, зацепившись за грань,

слышать гул тишины,

зов тишины

из иных миров, из глубоких...

ИЗ СБОРНИКА «СЛЕПЫЕ СОЛОВЬИ», 1951

Перевод Е.Чевкиной

ОНИ ИДУТ

Ты, молящая сил

у прямоты лучей,

ты, молящая сил

у наготы вещей,

биться тебе сегодня

с жизнью, с твоей же,

с ней, молящей покоя

у немоты безгласных,

ветром стать захотевшей,

светом над вешним садом,

приторно-горьким миром

на лице незнакомом, -

о былое - слезы мои одинокие!

Не дремли, нельзя - грезы тебя баюкают!

Пробудись! Пора! Обнажи клинок

посреди безгласных!

Рази, мой клинок, - за тебя, моя жизнь,

им - забавная!

За тебя, моя горькая истина,

им - ненужная!

Они идут по душу мою

с пустыми корчагами,

идут и думают: я - вода

и заполню скудели! 

К ТИШИНЕ

Хочу туда, в покой земли глубокий,

где тишина безмолвия чиста,

туда, где спит дитя, где дышит море,

туда, где взгорье, вереск, высота, -

там, в тишине, бушуют ветром души,

в пустых просторах, от людей вдали,

с такою песней, дикой и протяжной,

что входит в сердце самое земли.

ИЗ СБОРНИКА «БЕССОННОЙ НОЧЬЮ», 1954

Перевод Е.Чевкиной

РАЗРУШЕННАЯ ДРУЖБА

Куда девалась глубина да высь?

Ступай в свои проулки, ухмыляйся,

смейся над собой,

глотая отвращенье.

Знай: у изгнанников христовых

глаза глядят иначе,

рассудком

твоя горькая нежность убита.