Из сумрака веков

Оборотень ловко юркнул в освободившееся пространство — сердце замерло, еще чуть-чуть и зацепило бы. Катя сжала «колья» сильнее и побежала на гиганта. Варгр, заскулив, отскочил — лапы подломились, и он завалился на бок. Монстр взревел и прыгнул навстречу, полоснув по нему — оборотень, уворачиваясь, кувыркнулся и поднялся. Его шатало, он оскалился. Сорвавшийся вскрик отвлек чудовище. Катя мчалась зигзагом — от стены до стены. Гигант замер — его лысая голова вертелась, чуть запаздывая с ритмом бега. Саблезубая пасть распахнулась, издавая жуткий звук, ему вторил рык оборотня. Катя увернулась от когтистой лапы. Пробежавшись по стене, прыгнула в открывшийся промежуток над плечом монстра и всадила в широкую белесую спину обе кости. Существо взревело, поворачиваясь, и чиркануло когтями наотмашь. Они, будто ножи, задев камни, низвергли сноп искр. Катя перекувырнулась по земле и вскочила, бросая взгляды по сторонам. Путей отступления нет, только длинный темный коридор. Монстр приближался скачками. Вонь уже касалась лица. Катя отступила — он упал мордой вперед, поваленный Варгром. Тот с рычанием вгрызался в мощную шею противника. Хруст и хлюпанье крови смешались с хрипами и клокотанием чудовища. Он конвульсивно дернулся и замер. Лапы оборотня подломились, он, жалобно поскуливая, завалился на противника.

Катя бросилась к Варгру. Жалобный взгляд темных глаз, резанул сильнее бритвы.

— Варгр, — всхлипнула она, — ты… только не умирай, — обхватив морду, чмокнула во влажный нос. Грудь волка поднялась и опустилась — оборотень не шелохнулся. Уткнувшись лоб в лоб, еле сдерживала слезы: — Ты обещал дойти до конца. Мы ведь только поженились. Черт! — негодовала Катя, тряхнув бездвижное тело, с едва бьющимся сердцем: — Ты не посмеешь меня бросить на полпути.

Горячий, шершавый язык скользнул по лицу — она, уворачиваясь, поморщилась. Подленькое чувство: «А вот и попалась» сменилось злостью. Душа чуть не вылетела из груди — Варгр, обернувшись человеком, сгреб в объятия и без нежности впился поцелуем. Его ладони блуждали, словно исследовали на наличие травм и увечий. Шумное дыхание опаляло:

— Рад, что соскучилась, — прошелестел мягкий бархатный шепот. Катя, возмущенно отпихнула наглеца и охнула — он придавил к ледяному телу монстра, насилуя губы новым поцелуем: — А ты ведь так и не призналась, что умерла бы без меня.

— Еще чего? — выдохнула она, как только он угомонился.

— Перестань. Это я просто рано сдался. Ты такая милая и нежная, почти плакала. К тому же, тяни я дольше, и прощения вовек бы не вымолил, женушка. Как меня нашла?

— Твоя вонь… — шикнула, отбиваясь.

— Я не об этом, — как ни в чем не бывало, он скрутил руки и, подняв над головой, сорвал очередной поцелуй — пыл, вопреки всему угасал.

— Свою трассу уже прошла, — выдавила, как только он оторвался. — Мне повезло. Всего несколько ламий по пути и я в библиотеке. Вот только там не было, что ищем. А вот ты плетешься как черепаха!

— Понятно, — Варгр улыбнулся: — Выход нашла и оказалась у меня? — Она кивнула. Оборотень посерьезнел: — Значит, Дориан, и в этом был прав.

Он, поморщившись, отстранился. Сопел, пыхтел… встал и отвернулся.

— Дай, гляну, — фраза сорвалась против желания.

Варгр бросил через плечо, не удосужив и взглядом:

— Не стоит. Все срастается…

Катя вскочила и, обогнув его, отняла руки от бока — длиннющий порез все еще кровоточил.

— Издеваешься? А ну, садись!

Варгр хмыкнул, но подчинился — прислонился к стене и сполз. Катя стянула футболку и опустилась рядом.

— Киса, ты уверена, что именно это мне надо? — кривая усмешка вновь поселилась на его лице. Он скривился и опустил глаза. — Как-то не до секса…

— Дурак, а не лечишься! Тебе нужен покой, — шикнула Катя и, свернув тряпку, приложила к ране. — Ложись! — потянула к себе и уложила его голову на колени. Голос полился чуть слышно: — Представляешь, моя мать жива, если такое слово применимо к ламинизму. Она меня заманила и… ладно, ерунда. А еще отец жив, но это не к лучшему. Я раньше не придавала значения его работе, оказывается, зря! Он работал с ДНК. Прости, нужно было тебе сказать. Не хотелось бы его убивать, да и вообще, встречаться, ведь тогда придется. А знаешь… — слова бессвязно шелестели, но успокаивали. Сколько болтала — потерялась во времени. Ноги онемели, руки затекли. Варгр мирно спал, лицо смягчилось. Узкая полоса рта, расслабилась, и чувственных губ коснулась легкая улыбка. Катя убрала смоляную прядь со лба и, склонившись, поцеловала.

— Ненавижу тебя, — прошептала рот в рот. Веки затрепетали и поднялись — в омуте сверкали дьявольские огни.

— Ни черта не понял, но я тоже тобой горю! Киса, надеюсь, это слезы радости? — Варгр пальцем убрал горячую каплю.

Катя пристыжено отвернулась и, спихнув его голову с колен, вскочила. Следом полетел стон:

— Жестокая жена…

— Подай на развод! — она повела небрежно плечом: — Чего разлегся? Вставай! У меня есть золотой ключик, и хотелось бы найти каморку, которую он открывает.

— Что за ключ? Откуда? — недовольно кряхтел оборотень.

Катя пошла, по пути вытащив «колья» из спины чудовища.

— Нашла!