Из Вайтрана с любовью (СИ)

Сереброволосая нордка снова бросила мне злобный, пронизывающий взгляд, затем будто бы случайно споткнулась прямо передо мной. Медовуха из её кувшина пролилась мне на рубаху.

— Ольфина! — рявкнула хозяйка. — Эстормо, прости её. Она не нарочно. Правда же?

— Да, Хульда. Я не нарочно, — без удовольствия ответила девушка.

Хульда протянула мне влажное полотенце, я смачивал им рубаху в надежде, что пятен не останется.

— Возьмёшь у нас потом кусок мыла, застираешь — к утру высохнуть должно, — посоветовала женщина.

Сидевший рядом со мной норд — неприятный, мордастый, но всё же чистый и ухоженный — ядовито усмехнулся.

— Да всё эта корова нарочно, — злобно фыркнул он. — Не понимаю, что в ней мой брат нашёл? Считает себя сильной женщиной, а сама даже работу получше, чем разносчица в кабаке, найти не может! Серые Гривы, мать их… А с тех пор, как её братец за решетку угодил, как мятежнику и положено, вообще на всех эльфов зуб точит!

Брата этой разносчицы арестовали по подозрению в связях с мятежниками, и она за это возненавидела всех эльфов. Странная картина, нужно бы подробнее расспросить этого норда обо всём, что он знает. Нащупал в кошельке ещё горсть монет, попросил Хульду долить нам.

— А почему на эльфов-то? — ненароком поинтересовался я.

— Серые Гривы отчего-то вбили себе в голову, что их Торальда — ну, которого арестовали — забрали талморцы и уже сгноили в своих застенках. В общем-то, насчёт талморцев они правы, — мужчина отхлебнул из кружки. — Ах, прости, я не представился. Идолаф из клана Сынов Битвы. Мы с Серыми Гривами в этом городе самые знатные из всех старожилов, только вот мы поумнее их будем, а они нам завидовали всегда. А как Ульфрик воду мутить начал, так сразу выгоду для себя почуяли, и во всём ему потакать принялись. Предатели, чтоб их даэдроты во все дыры отодрали вместе с их Ульфриком.

Потоки этой ненависти следует ненавязчиво прервать — расспрошу, что он знает о талморцах; вернее, о том, как они причастны к аресту этого Торальда.

— Подожди, а почему Серые Гривы считают, что талморцы в аресте этого парня виноваты? Разве его не имперцы должны арестовать?

— А вот тут начинается самое интересное. Пару месяцев назад — может даже, меньше, в Вайтран заглянул отряд талморцев. Всё как обычно: три солдата в доспехах и один колдун в чёрном шмотье, все с рожей, как говна поели, а в карманах ветер свищет. Шли, наверное, по каким-то своим делам, а в поле лагерем встать ниже их достоинства, вот и заглянули они к нам в город, наскребли всё же на одну комнату для всей четверки. И надо же было этому идиоту Торальду язык за зубами не удержать и высказать эльфам всё, что их семейка думает — притом не в самой приличной форме. Хорошо, что у Йорлунда мозгов хватило за сына извиниться, а талморцам, по всей видимости, не до парня было, вот и не пришибли никого на месте. Через недельку являются в город имперцы, суют Серым Гривам в лицо какие-то бумажки и забирают Торальда под белы ручки.

Дело становится интереснее: Лоркалин и его солдаты (судя по временному промежутку, никем иным талморцы из рассказа Идолафа быть не могли) всё же останавливались на постой в Вайтране и даже донесли о парне из Серых Грив имперцам, стоящим где-то во владении лагерем.

— А почему ты говоришь, что насчёт талморцев Серые Гривы правы? Это ведь могло быть просто совпадением?

Сын Битвы усмехнулся, осушил кружку до дна и попросил налить себе ещё.

— В общем, единственный, кто в этой семейке хоть как-то с головой ладит — это Йорлунд, кузнец у Соратников. Он однажды пришёл к моему отцу, захотел спокойно поговорить, поинтересовался, как можно дельце Торальда замять. Отец у меня человек в целом-то добрый, вот и пообещал помочь. Написал в Солитьюд самому генералу Туллию, а тот письмо недавно прислал — что вот, извините, Торальда Серую Гриву талморцы себе забрали. Отец пока это письмо Йорлунду не показывал — и не думаю, что покажет.

— Да, действительно, если совпадение — то очень неожиданное, — притворно согласился я.

Больше ничего интересного Идолаф мне не рассказал — и пришлось терпеть его пьяное нытьё о никчёмном сыне, о глупой любви брата к Ольфине из Серых Грив… Следовало бы грубо прервать его, сказать, что подобное меня не интересует, но тогда я окажусь на грани раскрытия. Пока что я должен изображать дружелюбного, внимательного и немного любопытного Дозорного Стендарра. Норд уже сам угощал меня элем, я старался пить немного, но моей головой всё сильнее овладевал туман. Я боялся, что потеряю контроль над собой, сболтну чего-нибудь лишнего, всеми силами пытался держаться.

— А что ты можешь мне о Вайтране рассказать? — решаю перевести тему. — Прости, никогда не был в этих краях, всё на севере пропадаю.

— Ну, город у нас большой, — Идолаф скупо пожал плечами. — И богатый, не хуже этого Солитьюда с Рифтеном или Маркартом. А главное — куда безопаснее!

— И к чужакам хорошо относитесь, — продолжил я. — Как в Солитьюде.

Сын Битвы отчего-то расхохотался.