Из Вайтрана с любовью (СИ)

Ненароком обратил внимание на моложавую нордку, разговаривавшую со Свеном. Никогда не думал, что человеческие женщины могут быть столь прекрасны. Да, те две девушки, которых я отпустил, так же вполне привлекательны, но бретонка просто хорошенькая, как практически все представительницы её расы, нордку-воительницу я мог бы даже назвать красивой и яркой — если бы она не носила броню, привела себя в порядок и научилась светским манерам. А эта… Её тёмно-каштановые волосы слишком хорошо ухожены и слишком красиво уложены, косметика слишком правильно и красиво наложена — так выглядят придворные дамы и зажиточные горожанки с хорошим чувством вкуса; она могла бы стать украшением даже нашего, альтмерского светсткого приёма. Шлейф её духов сводил с ума. Возможно, её черты лица несколько заострены и резковаты, но это лишь придавало её внешности больший интерес. Но самое удивительное, что в неё было — это глаза. Зелёные, пронзительные, от их взгляда по спине пробежались мурашки.

— О, Эстормо вернулся, — довольно позвал Оргнар.

Я сел на табурет за барной стойкой, попросил эля и пирога со снежными ягодами.

— Что-то на тебе лица нет, — заметил норд.

— Я нашёл сородича, которого искал, — глядя в никуда, ответил я. — Убили его, представляшь?

— Да. Нехорошо прямо, — сожаление трактирщика звучало небрежно.

Я принялся поедать пирог, запивая его элем, изучал каждую ягоду, выложенную в тесто, каждый пузырёк в кружке — но уже не мог забыть этого взгляда, этих ярких зелёных глаз. Хотелось ещё раз посмотреть на эту женщину, узнать, кто она такая, насладиться её компанией. Подождал, пока она выйдет, залпом допил эль, забрал с собой остатки пирога, расспросил, как мне добраться до Вайтрана и отправился в дорогу — возможно, я смогу догнать её, познакомиться с ней. Мара милосердная, почему? Почему она так врезалась в мой разум? Она ведь всего лишь человек, а мужчинами наверняка вертит, как хочет, даже если уже замужем. Да, она ведь вполне может быть замужем — но почему тогда её никто не сопровождает. На месте её мужа я бы окружил её телохранителями, не отпускал бы далеко от себя…

Нет, пора заканчивать с этим помешательством. Полюбовался — и хватит. Мой разум должен оставаться трезвым и холодным, я еду в Вайтран работать, исполнять приказ, а не искать любовных приключений.

Пришпорил коня — необходимость удерживать равновесие на скаку отвлечёт меня от глупых мыслей. Пересёк небольшой перевал, горные леса закончились, сменились золотой степью. Я выехал на мощёную дорогу, пустил коня в галоп, едва не сбивая патрулировавших окрестности стражников, промчался мимо нескольких ферм, мимо медоварни, пока не оказался перед старыми наружными воротами. Я спешился, отдал конюху деньги за то, что он приглядит за моим скакуном, забрал свои вещи из подсумка и направился к городским воротам.

В очередной раз я поймал себя на мысли, что эти дикие, как нам говорили на инструктаже перед отъездом из Алинора, края мне начинают нравиться. Вайтранские стены и ворота не выглядели такими строгими, как в Солитьюде, и совсем не давили на разум. Да и сам город с его аккуратными деревянными домами, украшенными резьбой, казался мне нарядным и уютным. Я шёл по центральной улице к базарной площади, жизнь на которой только начинала заканчиваться. Торговцы убирали свои товары, лавочники закрывали магазины, остальной народ стекался в самое крупное на площади здание — очевидно, в кабак. Подошёл ближе и внимательнее пригляделся к вывеске — «Гарцующая кобыла». Да, именно эта таверна мне и нужна.

Я пересёк порог, с интересом разглядывал внутреннее убранство. Здесь уютнее, чем в солитьюдской «Смеющейся крысе», и роскошнее, чем в «Спящем великане» или морфальских «Вересках» — очаг в центре был выложен из светлого камня, вокруг него располагались деревянные скамьи, окруженные резными колоннами; остальной зал был заставлен круглыми столиками с резными стульями, а наверх прямо из зала уходила простая деревянная лестница — единственное, пожалуй, что мне не нравилось в этом заведении, уж слишком она выглядела неудобной для подъема на второй этаж.