Из Вайтрана с любовью (СИ)

Вообще я начинаю замечать, что у каждого скайримского города есть какая-то своя неповторимая особенность — возможно, это можно назвать «душой». Сиродильские города этого всё же лишены. Да, имперцы вежливы и обходительны, да, они знают своё место и не доставляют нам особых хлопот, а природа Сиродила недружелюбна разве что в приграничных со Скайримом Джерольских горах. В Скайриме же каждый город радует меня чем-то новым: то строгостью и величием, сравнимым с городами Хай Рока или даже Сиродила, то некоторым ореолом таинственности и загадочности, то необычно позитивным отношением к смерти, то уютом и даже теплом. О, Ауриэль… неужели я и впрямь начинаю влюбляться в эти дикие холодные края? Неужели я забываю, что Скайрим мятежен и недружелюбен, что варвары-норды ненавидят всех чужаков! Да, Оргнар, Свен и даже Гердур были вполне дружелюбны и приветливы ко мне, но исключения, скорее, лишь подтверждают правила! К тому же, первый — беспринципный трактирщик, второй — болтливый бард, а у третьей я поработал добросовестно!

За барной стойкой расположилась немолодая уже, но вполне бодрая и даже привлекательная женщина — наверняка хозяйка; по залу шныряли девушки-разносчицы, разнося посетителям выпивку. Между колонн в дальнем углу развлекал гостей бард.

— Добро пожаловать в «Гарцующую кобылу», — приветливо позвала хозяйка. — Хочешь выпить, поесть или ищешь ночлег?

— Мне нужен ночлег, — попросил я.

— Хорошо. Самая дешёвая комната — на первом этаже — у нас стоит десять септимов. Комната на втором этаже с двуспальной кроватью — двадцать, мебель там самая лучшая и немного потише будет.

Лишняя роскошь мне не нужна — тем более, что завтра я отправлюсь к пещере Мерцающий Туман, искать Лоркалина.

— Дешёвую, пожалуйста, — отсчитал десять септимов и протянул трактирщице.

— Хорошо. Комната твоя на день, — женщина тут же спрятала деньги. — Как записать тебя?

— Дозорный Эстормо.

Трактирщица велела одной из девушек сменить её, к барной стойке подошла нордка — молоденькая, но с серебристыми волосами, какие обычно бывают у меров; девушка одарила меня злобным, полным ненависти взглядом. И почему я ждал чего-то иного?

— Вот, это твоя комната, — хозяйка таверны открыла резные двери, пропуская меня в простенько обставленную комнату с односпальной кроватью, столиком с парой стульев и вещевым шкафом. — Дай мне знать, если тебе ещё что-нибудь понадобится.

С вежливой улыбкой поблагодарил женщину; та протянула мне ключ, оставила меня в покое и вышла за дверь. Я тут же закрылся на замок, вытащил из походной сумки всю еду и разложил на столе. Пожалуй, доем колбасу — она может пропасть быстрее, чем сыр, и запью водой из фляги. А затем лягу спать.

Колбаса начала твердеть даже несмотря на то, что хранил я её в тряпочке и обертке из бумаги; я разгрызал её без особого удовольствия. Возможно, будь у меня побольше денег, я бы скормил эту колбасу собакам, а себе купил что-нибудь получше. Но мне необходимо экономить на чём только возможно: неизвестно, сколько я задержусь в Вайтране и насколько дорого придётся покупать информацию. После ужина я пытался уснуть, но пьяный гогот за стеной мешал мне. Натянул на голову капюшон, накрыл голову подушкой. Нет, всё равно заснуть невозможно.

Я натянул ботинки, ладонью пригладил волосы, взял деньги и вышел в общий зал. Трактирщица уже крутилась на своём прежнем месте, успевая одновременно давать разносчицам указания и обслуживать посетителей. Один из табуретов возле барной стойки освободился, и я поспешил туда.

— Что пить будешь? — тут же поинтересовалась хозяйка таверны.

— А что посоветуешь? — одарил женщину как можно более приятной улыбкой.

— Есть «Алто», есть несколько сортов медовухи, есть эль. Пива нет, прости.

Попросил налить себе кружку эля — «Алто» не хотелось, дороговато всё же, а эту медовуху пусть варвары-норды пьют. Эль всё же более… цивилизованный напиток.

— Тринадцать септимов, — объявила нордка.

Я положил на столешницу на несколько монет больше — попробую таким образом купить её расположение и внимание; трактирщица будто бы поняла намёк, деньги возвращать не стала. Один из посетителей потребовал налить себе ещё — и из его вопля мне удалось узнать, что трактирщицу зовут Хульдой.

— Что привело Дозорного Стендарра в наш город? — спросила женщина.

— Говорят, у вас даэдропоклонники завелись, — соврал я.

Хульда усмехнулась.

— Ты такие слова при Соратниках только не говори, при Эйле особенно. В городе давно поговаривают, что она Хирсину поклоняется, даже прозвище у неё — Охотница.

Про этих отчаянных сорвиголов не слышал разве что ленивый; некоторые мои коллеги утверждали, что встречали их — и узнавали по фибулам в виде волчьих голов. Соратники никогда, к счастью, не представляли для нас угрозы, а потому мы не обращали на них никакого внимания. Но то, что одна из высокопоставленных, очевидно, Соратников — даэдропоклонница, оказалось для меня любопытным.

— Я серьёзно тебе говорю, — женщина опустила взгляд в гостевую книгу, — Эстормо. К Соратникам не лезь. Лучше к Камню Ритуала сходи, там парочку некромантов как раз видели.