Из жизни Ксюши Белкиной

– А дочка у тебя просто прелесть, Ксения! – услышала она за спиной его голос, когда мыла на кухне посуду. – Можно я тут покурю немного? Я осторожно, в форточку…

– Да курите, курите, что вы! – обернулась от мойки Ксюша. – Я сигаретный дым нормально переношу, даже сама недавно курить пробовала!

– Давай-ка на «ты», Ксения! Не люблю я, когда выкают!

– Хорошо, как скажете… Ой, то есть как скажешь…

– Лиза сказала, чтобы я помог тебе. Я ведь ей звонил вчера… Не возражаешь?

– Помог? В чем помог? – насторожилась Ксюша.

– Да бог его знает… И сам не понял! Посмотри, говорит, пообщайся, помоги…

Влетевшая на кухню с охапкой грязной посуды Олька, прищурив глаз, критически уставилась на улыбающегося Трифона и тут же, свалив посуду в мойку, поставила перед его носом горку вымытых мокрых тарелок, скомандовала решительно – Вытирайте! Сейчас чистое полотенце дам! Чего зря сидеть? Улыбается еще, главное…

– Ну что за прелесть девчонка! – расхохотался Трифон вслед вылетевшей пулей с кухни Ольке. – Прям простота первозданная, циничная и святая… Сама на холст просится!

– А что в этом хорошего? – обернулась к нему от мойки Ксюша. – Простота – она, говорят, хуже воровства…

– Э, нет, дорогая Ксения, тут я с тобой таки не согласен! Про воровство – это завистники выдумали, которые эту самую простоту давно уже растеряли! Те, которые простоту спокойствия, простоту безмятежности, своеобразную поэзию простоты заменили денежной лихорадкой, низменными целями да пошлыми желаниями! Вот и спят теперь сном, который не освежает, а когда не спят, только и делают, что трясутся над придуманными сложностями! А подоплека у сложностей одна – умри, но дотянись до материального совершенства. Многие действительно умирают… Вот и выходит – дорогая получается подоплека. Свергли бога и возвели на его престол серебреник…

– Интересно рассуждаешь… Только Олька-то как раз изо всех сил к серебренику и стремится! Замуж за богатого хочет выйти. Цель-мечта у нее такая, представляешь? Только так, и никак иначе…

– Иди ты! – рассмеялся Трифон. – Ну что ж, и это ей в плюс… Зато не лицемерит, как другие! Что на уме, то и на языке… Лишний раз убеждаюсь, на нее глядя – слаще простоты нет ничего на свете…

Вбежавшая на кухню Олька бросила на стол чистое льняное полотенце, выразительно перевела выпученные и без того огромные глаза с горки мокрых тарелок на Трифона, застыла на секунду.

– Оль, а ты хочешь со мной поработать? – спросил вдруг он, послушно разворачивая полотенце и принимаясь протирать первую тарелку.

– Да? А что надо делать? – моментально оживилась Олька.

– Да ничего особенного! Натурщицей посидеть, дурака повалять…

– Это что, голой, что ли? – прищурилась она подозрительно. – А платить сколько будете? Если много, то я еще подумаю! А если мало – то уж извините…

– Да сговоримся, я думаю! – снова с удовольствием рассмеялся Трифон. – Не обижу, не бойся…

Глава 5