Избранная на подмену (СИ)

А, узнав про Поводок и зависимость теней от него, она теперь не думает обо мне ничего хорошего. И от этого во рту у меня вкус пепла. Но ничего. Я все исправлю. Лишь бы только у меня было на это время.

Топ, вот, тоже нервничает. Да так, что пришлось ментально прикасаться к нему и объяснять, что дракон – мой последний облик. В конце концов, я именно для этого и сокращал количество «сменных» теней, чтобы не тратить силы, время и чужие жизни за просто так.

А вернуть облик в тот мир, откуда его взял, увы, нельзя. Для этого самому надо быть частью того самого мира и обеспечивать обратную привязку сущности через ее алие, затем как-то материализовать ее... Звучит нереально даже на словах. Даже для меня.

Так что я не стал бы даже пытаться сделать это.

Как не стал бы тащить в мир человека. И не только я. В архивах, что лежат у меня за спиной в паре шагов, разными шанами древности написано, чтобы даже не пытались такое создавать. Но кто-то наплевал на все – и сделал это. И этот кто-то не глупее меня.

Он соединил ритуал создания Поводка со способом защиты детей, который Совет придумал не так давно. И теперь, как только ребенок становится способным осознавать себя и говорить, его обязательно заставляют клятвенно дать несколько честных ответов на простые вопросы и этим ребенка закрепляют за миром. Создают уникальное плетение связи. После чего харты уже не могут так просто навредить ему.

А, значит, нужный мне шан, как минимум, на короткой ноге с Советом. Хорошо разбирается в ритуалистике. Недавно сменил Тень. Может быть близким к Одару, иначе не разгуливал бы по его государству ночами.

Но почему же он до сих пор никак не проявил себя? Не хочет торопиться? Ждет удобного момента? Слишком слаб, чтобы в ближайшее время довести начатое до конца? Знает, об Отборе что-то такое, чего не знаю я и готовится к этому? Не зря же он менял Тень прямо перед ним.

И почему после того, как Топ спас Кристину от хартов, у Нариссы возник предо мной Долг Жизни?

Факт, который в этой чехарде непонятного смотрится самым спорным. И который точно поможет разогнать этот мрак, если найду ему объяснение. Особенно, если придумаю, как его использовать для того, чтобы Нарисса сдала мне личность любовника.

А я придумаю.

А после – придумаю, как перекинуть от этих двоих плетение связи с кинжала, который вогнали в алие Кристины, на себя. Ведь только после этого я смогу быть уверенным, что ни одна тварь не сможет причинить ей никакого вреда. Что она будет жива.

А еще тогда она будет в моей абсолютной власти...

Надеюсь, однажды я смогу объяснить это Кристине так, чтобы она правильно поняла меня.

Но прежде:

– У меня нет Избранной. Я не собирался на Отбор. Отец заставил явиться на него в самый последний момент.

– Заставил? – Кристина нервно усмехается. И я ее понимаю. Она не верит мне. Я и сам себе сейчас не до конца верю. – Тебя можно заставить? – переспрашивает с сомнением в голосе.

– Да, – пожимаю плечами, стараясь выглядеть спокойным и безразличным, – если доказать, что скоро умрешь и что роду нужны наследники.

И не только этим. Но об этом, как и о многом другом, я молчу.

Я сегодня удивительно много молчу, чтобы даже случайно не выдать Кристине ее самую страшную тайну. Она – не человек. Она всего лишь Тень. То, о чем я, кажется, подозревал еще с той самой минуты, как увидел в ее глазах Тьму, но никак не мог поверить в это.

И будет лучше для всех, если о своей сути она никогда ничего не узнает. Или узнает после того, как я придумаю, как это исправить.

* * *

Кристина

Неловкую тишину, которое наступает после его ответа, я нарушаю первой:

– Извини меня, – искренне прошу, – твои отношения с отцом... Я не должна была...

– Что? – Дэрек словно выныривает из мыслей и будто не сразу понимает, о чем я. – Ты про отца? Забудь. Это не стоит твоего внимания. Давай лучше сделаем то, зачем ты здесь.

– А зачем я здесь?

– Чтобы я тебя изучал, – улыбается он, вроде ободряюще. Но мне чудится в изломе его бровей какая-то грусть. Кажется, своими вопросами я задела за живое. Что и не удивительно. Это мне не повезло с родственниками. Им до меня нет никакого дела. Но если он близок с отцом, то его скорая смерть – это повод для грусти. Тем более, что о матери Дэрека мне вообще ничего не известно. Возможно, ближе отца у Дэрека никого нет.

Поэтому я даже рада смене темы. Но все-таки новая звучит чуть-чуть пугающе.

– И как ты будешь меня изучать? – храбрюсь, окидывая обстановку вокруг и гадая, может ли это быть больно.

– Сделаю кое-какие замеры, осмотрю твое алие, попробую изучить плетение чар подчинения, о которых ты говорила... Кстати, надо будет понять, что с ними и можно ли их снять с сагима, который... Где ты говорила, он сейчас?

– Ам, – чувствую, как щеки начинают пылать, понимая, что не уточняла пока, куда именно перевесила медальон и как. – На ноге.

– На ноге? – Дэрек удивленно вытаращивается на меня.

– Ну да. Вот тут, – хлопаю себя по бедру сбоку и, поймав проследивший за этим жестом взгляд шана, задыхаюсь от смущения, тут же одергивая руку.