Избранники Небес

Последнее изречение доктора буквально взбесило эрудита. Он набросился на противника, намереваясь придушить обидчика. Ахмед не ожидал такой реакции больного. Ему казалось, то Дэниел, ввиду своих умственных способностей и рассудительности, никогда не посмеет переступить грань дозволенного. Однако ситуация вышла из-под контроля. Повалив доктора на пол, юноша вцепился тому в горло. Несмотря на продолжительное голодание и воздействие успокоительных препаратов, силы юного интеллектуала не совсем покинули. Застигнутый врасплох, египтянин не мог оказать должного сопротивления. Навалившись на него всем весом, недруг прижал его к полу.

— Так вот что скрывала в действительности твоя добродетель! Ах ты, подлая тварь! Подкрался к Эллен как змея, чтобы разлучить нас. Ты заслуживаешь смерти.

— Да не разлучал я вас… Сами вы по глупости разбежались, — прохрипел ибн Салим, пытаясь сбросить с себя противника.

— Врешь, подлюка! Я слышал, как ты шипел днем и ночью над ухом Эллен, настраивал ее против меня. Это ты убил ее… из ревности! Ты!

— Недоумок! Я любил ее и никогда бы не причинил ей боль!

— Ты ослеп от ревности, не смог смириться с потерей Эллен и убил ее!

Это немыслимое обвинение рассердило Ахмеда Али. Он сделал рывок и повалил недруга на пол. Но Дэниел не позволил противнику покорить себя. Пнув ногой, отшвырнул того в сторону и набросился с большей яростью. Кувыркаясь, они принялись ожесточенно дубасить друг друга.

— Гнусный лжец! — крикнул Ахмед, ударив кулаком по лицу противника. — За эту клевету я прикончу тебя!.. Я и пальцем бы не тронул Мэриан. Я любил ее и поклялся всегда оберегать…

— И где же ты был, гнилой заступник, когда ее жестоко избивали?

— Я не знал…

— И в ту ночь в пустыне ты тоже не знал?

Ибн Салима будто током ударило от этих слов. Вытаращив налитые злобой глаза, отпрянул от поверженного, как от смертельной чумы.

— О какой еще ночи ты плетешь?

— Не притворяйся, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

В помещение, где они находились услышав крики прибежали дежурные санитары.

— В чем дело? Что стряслось? — завидев душевнобольного и доктора истрепанными и запыхавшимися, тревожно заголосили они.

— Все в порядке, — тяжело дыша, бросил ибн Салим через плечо. — Это новый метод психотерапии.

Однако его объяснение не успокоило снедаемых любопытством парней.

— Я ведь сказал, что все в норме. Оставьте нас наедине!

Санитары не стали противоречить ему. С сомнениями, теряясь в догадках, они покинули место стычки врача с пациентом. Недруги вновь остались одни.

— Ну, я жду. Чего же ты молчишь? Выкладывай, раз уж начал вспоминать.

— Понятия не имею, о какой ночи ты говоришь, и нечего мне вспоминать, — Ахмед встал на ноги.

— Опять врешь, — противник поднялся вслед за ним.

— Я ведь слышал вашу с Эллен беседу. Призрак, какой-то бешеный ублюдок, ножевые ранения… Надеюсь, эти слова освежат твою память?

— Чего уж теперь скрывать? — подавленно пробурчал другой. — Садись, остуди свой пыл, и слушай, ежели желаешь узнать всю череду происшествий той кошмарной ночи.

Гатеридж послушно выполнил требование рассказчика. Египтянин пересказал события ночи расправы, учиненной заговорщиками.

— Я выжил благодаря паутине веревок в склепе.

— А что стало с Эллен? — с замиранием сердца, боясь задать этот вопрос, все же решился слушатель узнать конец этой истории.

— Ее спас сияющий фантом. Как утверждала Мэриан, призрак был сотворен Агивой.

Это имя всегда внушало трепет юному интеллектуалу, а после услышанного от императора Трионагриса о мощи царя спиритов, Дэниел не посмел усомниться в словах египтянина.

— Все участники этого заговора погибли. Предполагаю, что это их кровью были сделаны надписи на стенах последнего тринадцатого склепа.

— Но почему Эллен решила скрыться? Зачем она не рассказала о том, что на нее покушались?

— Мэриан не хотела, чтобы истина стала всем известна. Постоянные расспросы любопытных людей каждый раз напоминали бы ей об изнасиловании.

Сердце Дэниела облилось кровью при этих словах. Он ощутил бессильную ярость и презрение, но не к тем, кто содеял это зло по отношению к его любимой. Нет, презирал он себя за те низменные чувства и мысли, которые испытал из-за глупой и слепой ревности. В ту ночь, подслушав разговор в фургоне МОЗ, он сделал преждевременные выводы. Даже подумывал, как отомстить своей подруге за мнимое предательство. Однако только сейчас он понял, как глубоко ошибся. Никакого предательства и в помине не было. Просто он неверно истолковал услышанное. Дар речи к слушателю вернулся не сразу.

— Как же она вынесла все это? Как не упала духом, не ушла в себя? Я ведь, слепец, не видел в ней никаких перемен.