Избранное

Тик-так.
Вот так так.
Сосед где-то прыснул, фыркнул, харкнул.
И сладкий запах лекарства.
Глупости! Просто
Сосчитаю до ста.
Двадцать, двадцать пять…
Страшно помирать.
Двадцать шесть…
А если что-нибудь есть?..
Помирает сыночек.
(Ночью, всё ночью!)
Тридцать девять и восемь.
Доктор, просим! Просим.
Господи, вот его повозка,
Шапка матросская.
«Адмирал».
Он в «Адмирале» только «А» знал.

Ну-ну!

Видно, сегодня не усну.

Помрешь — будет скверный дух,

Вырастет из тебя лопух.
А в гробу жить хочется,
Волосы растут и ноготочки.
Уж кричит петух.

Хорошо бы угостить конфетами дюжину старух,

Показать им, на прощанье,
Как приятно баловаться в бане.

Я не плачу —

Я визжу по-поросячьи,
Так визжал Петр: «И! и! и!
Твои и мои и твои!»
Так визжит мать в ногах у профессора. «Лучше?»
— «Сударыня, надейтесь, бывают случаи…»
Так визжит кошка: «Ой-я, ой-я!
На помойке, на помойке!»
Кончено.
Лучше хлебнуть коньячку, а потом лимончиком…
Эта икона какого письма? Какого века?
Экземпляр! И триста — недорого это…
Какая наивность!
Простите, перебил вас, — вы коньячку или пива?

Озирис. Будда. Христос.

Позвольте, один вопрос —
Будет или не будет
Хотя бы сковородка?
Господи, за что ты?
И сил больше нет…
Что сегодня на обед?
Хе! Еще поживем на этом свете.
Скажу вам — паштетик!
В раю и на стуле.

Господи, прости меня-богохульника.

За то, что я, похоронив в саду Жучку,
Оглянулся, сказал: «Ничего нет и скучно».
За то, что ты любишь загадки
И с нами играешь в прятки.
За то, что я кричал «ау! ау!»,
За то, что я еще живу,
Не оставив записки: «Засим довольно,
Погуляли, никого не нашли и уходим по доброй
                воле!»

За то, что ночью уговаривает маятник:

Так всё начинается, так всё и кончается.
За то, что я, как в раю, на стуле,
За то, что я богохульник,
Прости, прости меня, Господи!

3. ПРОСТИ МЕНЯ — ПОЭТА