Избранное

— Ничего другого я не в состоянии представить. На что еще мог ты тратить деньги? Квартира у тебя была бесплатная, твоего слугу я содержал, — на что тебе понадобилось столько денег? Хорошо, обед в «Бристоле», предположим, пять крон. Ужин столько же. Завтрак дома две-три кроны. Если не есть, конечно, русскую икру и дорогую рыбу. Икра и рыба! Слыханное ли дело? — Граф Берлогвари вынул руки из карманов, чтобы возмущенно размахивать ими: «Икра и рыба, икра и рыба!» — Знаю, что в полдень ты заказываешь экипаж с двумя лошадьми и едешь обедать. Правильно. Тебе не к лицу разъезжать в извозчичьей пролетке или в трамвае. Правильно. Тебе не к лицу жить, как адвокат или… уролог. Я бы не допустил. Все это обходится ежемесячно в пятьсот — шестьсот крон. Ты же тратил… наверно, тысячи две, а то и больше. Разве можешь ты это себе позволить? Ведь мои доходы не превышают десяти тысяч в месяц. Не удивляйся. И этой суммы на все должно хватить. С тех пор, мой друг, как существует пенсия, повышенная пенсия, пожертвования и прочее, приходится считать каждый грош. Деньги что вода. Или ты не умеешь считать? И не желаешь одуматься? Я уже бранил тебя, когда открылись твои проделки в Мадьяроваре. И теперь опять повторяется та же история. — После небольшой паузы он прибавил: — Я и не решаюсь рассказать твоей матери.

— Спасибо, — пробормотал наконец Андраш.

— Не благодари, сын, не благодари меня, ибо я делаю это не ради твоих красивых глаз, а чтобы пощадить трою мать. Но я не знаю, что будет. Не знаю, когда ты решишься признаться мне, сколько у тебя долгов, кому ты должен платить и в какие сроки. С твоим покровителем Чиллагом я расправлюсь как следует. А ты… ты можешь теперь идти. Я еще подумаю, как взять тебя в ежовые рукавицы. Возможно, ты останешься дома и поедешь в Пешт только сдавать экзамены. Здесь, по крайней мере, ты на глазах. С женитьбой тебе придется повременить. Ты сам пока что расстроил все дело. — И после небольшого молчания: — Занимаешься ли ты? Сделали ли вы какие-нибудь успехи? Или этого славного молодого человека ты водишь за нос, как водил Пакулара? А между прочим, на этого Надьреви, если он оправдает доверие, у меня есть определенные виды. Занимаетесь ли вы вообще?

— Да, — после некоторого колебания довольно нерешительно ответил Андраш.

Махнув рукой, граф Берлогвари подумал: «Как видно, неправда». Хотя ответ был положительным, молодого графа выдал голос.

— Можешь теперь идти, — повторил отец.

Сын ушел, поклонившись. Взяв со стола письмо, граф Берлогвари посмотрел на него, но перечитывать не стал. Сунул его в карман. Потом приказал камердинеру срочно отправить человека в Топусту и к шести часам вызвать в усадьбу приказчика Крофи. А теперь он спешил повидать своих гостей, которые уже готовились к отъезду, так как поезд перед полуднем отправлялся из Берлогвара.

Андраш вернулся в свою комнату. Кровать еще была не постелена, и он одетый улегся на нее. Обхватив руками голову, принялся вздыхать. Учителю он передал, что плохо себя чувствует и сегодня урок не состоится. Когда горничная пришла убирать комнату, он отослал ее. Устав вздыхать, Андраш встал, чтобы размяться, пройтись, заняться чем-нибудь. Он подумал, что, на худой конец, неплохо поговорить с Надьреви. Ему нужен какой-нибудь собеседник, и, если нет никого другого, сойдет и учитель. Граф Правонски сейчас его не устроит, от него надо скрывать неприятности: ведь он непременно проболтается, и через несколько дней вся страна от Северной Венгрии до Трансильвании будет знать, что в семье Берлогвари между отцом и сыном разразился скандал. А Надьреви? Его тоже не может он посвящать в семейные дела. Но оставалось ничего другого, как приказать заложить экипаж и поехать кататься. Нестись что есть духу, подстегивая лошадей, устать до изнеможения и забыться.

К обеду еще осталось несколько гостей, среди них граф Правонски. Граф Берлогвари был, как всегда, оживленный, насмешливый; Андраш молча сидел за столом. Они не обменялись ни словом, но это прошло незамеченным. Никто ничего не заподозрил. Только графине Берлогвари не понравилось, что у сына грустное лицо. На ее озабоченные расспросы Андраш ответил, что у него болит голова.

— Опять болит? — забеспокоилась графиня.

— Последние дни не болела.

— Нет, дорогой. Ты жаловался недавно.

— Раз как-то.

— Не раз. Я говорила даже, что тебе не мешало бы показаться доктору. Сходи к Бауеру.

— Что понимает в головной боли простой сельский врач? — покривился Андраш.

— Бауер не простой сельский врач. Кроме того, он уже неоднократно доказывал, что прекрасно разбирается в болезнях. Ты знаешь, чем обязан ему…

— Это другое дело. Воспаление легких он умеет лечить, это его специальность. Но такие головные боли…

— Сходи к нему. Может быть, он пропишет тебе какое-нибудь лекарство. У тебя, наверно, малокровие. Ты такой бледный.

— Я был как-то зимой у Ендрашика.

— И что? Ты даже скрыл от меня.

— Ничего он не понимает. Сказал, нервозность. Прописал ронченьскую воду. Я выпил несколько бутылок, потом бросил.

— Жаль, раз уже прописали…