Избранное

— Будьте добры, пойдите в соседнюю комнату и зажгите спичку, там на столе должны лежать сигареты.

Надьреви пошел в соседнюю комнату, в кабинет. Зажег спичку и не нашел на столе сигарет.

— Здесь нет! — крикнул он.

— Посмотрите в ящике.

Он выдвинул один, другой ящик, наконец ему попалось несколько пачек. Взяв одну, он вернулся в спальню. К великому изумлению и ужасу, он увидел в руке Андраша револьвер. Молодой граф был бледен, по щекам его катились слезы; лежа навзничь, сжимал он в руке револьвер. Ящик тумбочки был выдвинут, — очевидно, оттуда достал он оружие.

Надьреви молча приблизился к кровати, сев на ее край, сжал левой рукой запястье Андраша, правой схватил револьвер.

— Что вы хотели сделать? — спросил он.

Молодой граф сопротивлялся. Не очень упорно. Они немного поборолись, и револьвер без особого труда перешел в руки учителя.

— Теперь он будет у меня, — сказал Надьреви, спрятав револьвер в карман. — Что вы хотели сделать? Неужели всерьез задумали какое-нибудь сумасбродство? Среди ночи, в родном доме, где спит ваша матушка…

Андраш не отвечал. Лежал с закрытыми глазами. Веки его увлажнились от слез. Он отвернулся к стене, уткнулся лицом в подушку. Не шевелился, казалось, даже не дышал.

Надьреви сидел молча. Чувствовал себя растроганным. Слегка. Ждал, пока, утомившись, постепенно успокоится и наконец заснет молодой граф. Думал о всякой всячине. Немного корыстно и о том, как прекрасно было бы, если бы он сейчас действительно спас Андрашу жизнь! Но этого не произошло. Едва ли то, что он сделал, можно назвать спасением жизни. Совершенно не опасно даже оставить здесь револьвер. Но на всякий случай лучше забрать его с собой. Хотя он, наверно, и не заряжен.

Спустя некоторое время Андраш поднял голову.

— Спасибо, что вы пришли ко мне, — проговорил он тихим и даже ласковым голосом. — Если хотите спать, ступайте.

Надьреви мешкал. Сказать что-нибудь утешительное? Но что именно? Он даже не знал толком, что случилось с Андрашем. И поэтому ограничился вопросом:

— Вы думаете, теперь вам удастся уснуть?

— Какое это имеет значение? Не обращайте на меня внимания.

Учитель пожал плечами.

— Я унесу это. — И он дотронулся рукой до кармана, где лежал револьвер.

— Можете оставить здесь.

— Наверно. Но все-таки не оставлю.

— А, можете унести. Наплевать на все. Ведь и моя невеста… Эх!

— Успокойтесь. У вас было дурное настроение, поэтому ваши неприятности представились вам непоправимыми. Возможно, и вино плохо на вас подействовало. — Андраш махнул рукой, словно говоря: «Бросьте!» — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Он подошел к двери, когда молодой граф окликнул его:

— Подождите немного! Я хочу подарить вам пару ботинок.

— Нет, нет, прошу вас, не надо.

— Не будьте таким щепетильным. Берите смело.

Надьреви молча стоял в нерешительности.

Встав с кровати, Андраш открыл шкаф, в котором стоял целый ряд ботинок на колодках.

— Какого размера у вас нога?

— Сорок второго. Но я говорю, что…

— Придутся впору. — Он достал пару почти новых ботинок. — Вот, пожалуйста. — Учитель не пошевельнулся, — Ну берите же! Тьфу, пропасть!

— Что мне с ними делать?

— Съешьте их.

— Здесь, во всяком случае, я не смогу их носить.

— Почему, черт возьми?

— Все узнают ваши ботинки. Я окажусь в смешном положении.

— Никто на них и не посмотрит.

— Все увидят! И Ференц, когда будет их чистить.

— Ференц не в счет.

— Для меня в счет.

— Ну, забирайте ботинки. Спокойной ночи. Спасибо, что пришли ко мне. Не сердитесь за то, что я не дал вам спать… В коридоре не шумите, а то могут услышать.

Учитель встал ни свет ни заря. Он проснулся рано и, хотя ему хотелось еще поспать, встал, чтобы не заснуть снова. Был вторник, он договорился с Андрашем начать сегодня занятия. Надьреви оделся, позавтракал, — к завтраку ему подали даже виноград — потом стал читать «Римское право».

Прочел вступление. И принялся за первую главу; материал он знал хорошо, лишь немного освежал в памяти. То и дело поглядывал на часы. Около девяти пошел в барский дом, поднялся в кабинет. Учителя еще раньше смущала мысль, как встретит его Андраш после злоключений предыдущей ночи. Он, наверно, не выспался и опять начнет увиливать от занятий. Опоздает, пожалуй.

К его удивлению, молодой граф был уже на ногах. Всего несколько минут пришлось его подождать. Он вошел в кабинет спокойный, даже веселый. Опять что-то жевал.

— Ну, как вы спали? — спросил он.

— Неплохо.

— Выспались?

— Нет.

— Почему же вы не поспали подольше?

— Что вы? Как я могу пропустить урок? Это невозможно. Нам пора браться за дело. Вы же знаете.

— Что я знаю?

— Ее сиятельство уже интересовалась нашими успехами.

— Мне это известно. Вы, конечно, сказали, что мы преуспели.

— Этого как раз я не говорил. Промямлил что-то; в самом деле, не мог же я признаться, что мы еще ровным счетом ничего не сделали.

— Совершенно верно.

— Надеюсь, сейчас…

— Сейчас?

— Разумеется, сейчас! Сегодня вторник.

— Да, но вторник только начался. Не отложить ли нам урок на послеобеденное время? Вы хотите спать.