Избранное

Данзан привычным взглядом окинул ясное небо и сказал:

— Вокруг луны круги — мороз будет крепчать.

И действительно, вокруг нее были отчетливо видны красновато-желтые кольца. Невольно вспомнив о звездах, о которых мне говорил Данзан, я легко нашел их на юго-западе: они резко отличались от других своей яркой желтизной. Мне показалось, что теперь они совсем приблизились друг к другу.

Едва мы успели навьючить на лошадей поклажу, как наступил рассвет. Первым погнал табун Данзан, за ним тронулся Дэрэм с вьючными лошадьми. Я же натянул вожжи и ждал, пока Саран и Энхэ укутаются потеплее. Как только они удобно уселись, тронулась и наша упряжка. Так началось наше кочевье. Мы двигались по бескрайней степи, и даже не верилось, что она когда-нибудь кончится.

Сани медленно и бесшумно ползли вперед, словно боясь нарушить сонную предутреннюю тишину. Обернувшись, я разглядел позади нас темную проталину на том месте, где еще недавно стояла наша юрта и окрестности оглашались шумом, гамом и весельем. «Дорогу длиною в год можно преодолеть за месяц, а длиною в месяц — за день, но и тогда будет ли конец нашему пути?» — подумал я…

Словно гигантская рыба среди океанских волн, скользят наши сани по сугробам. Лишь изредка доносится фырканье лошадей. Кругом белым-бело, а за нами вьется след от полозьев.

Мы все молчим. Невыспавшийся Энхэ ни с кем не хочет разговаривать. Он накинул на себя рысью шубу матери, а поверх нее еще отцовскую волчью доху, только голова торчит — весь укутаться, видно, побоялся: вдруг, чего доброго, сон сморит..

Саран сидит рядом с сыном и неотрывно смотрит вдаль на окружающую нас степь. По всему видно, что она задумалась о чем-то далеком — какой же скотовод не любит помечтать и заглянуть далеко вперед… В этом они схожи с бескрайней степью: трудно догадаться, куда заносит их мечта. И мне тоже интересно помолчать. Смотрю на эту неоглядную ширь, и кажется, что здесь никогда не было ни единого живого существа. Как будто впервые занесла сюда жизнь этих табунщиков со своими табунами. Но я-то знаю, что это не так… Жизнь здесь зародилась еще в глубокой древности и никогда не прерывалась. И как бы подтверждая это, наперерез нашему табуну проскочило стадо грациозных дзеренов.

— Смотри-ка, сколько здесь дзеренов, — удивился я. Саран, видимо, их тоже заметила:

— Здесь много снега, бескормица, вот они и откочевывают в Хангай, как и мы. Говорят, если дзерены кочуют — это не к добру.

— А почему же?

— Не знаю, но старики говорят, что это признак предстоящего дзута, — сказала она и снова задумалась о чем-то своем.

Но дремавший Энхэ проснулся, разбуженный нашим разговором, взглянул вслед удаляющимся дзеренам и вдруг потребовал у матери:

— Мама! Ты ведь обещала мне рассказать сказку, вот теперь и рассказывай.

— Какую же сказку рассказать тебе? Все сказки, которые я знаю, наверняка ты уже от бабушки слышал… Когда я была маленькой, как ты, моя мама — твоя бабушка — рассказывала мне те же сказки, что и тебе сейчас.

— А кто же теперь тебе рассказывает сказки? Ты ведь уже взрослая…

— Мне-то? Рассказывают…

— Кто же? А, догадался… Отец, да?

— Нет, книги. В книгах очень много сказок. Вот пойдешь в школу, научишься читать и сам узнаешь много тысяч сказок, тогда перестанешь донимать нас.

— А когда я пойду в школу?

— В будущем году, — ответила она, поправляя полы дохи. — Ну хорошо, я расскажу тебе одну сказку, а потом ты мне ее перескажешь.

— Расскажи про лошадей. А вечером я ее перескажу папе.

— Да-да, перескажи отцу. Ну слушай… Жил когда-то на свете один очень богатый человек. У него было столько лошадей, что их было трудно сосчитать. Да он и не считал их, а мерил котловиной, которая находилась недалеко от стойбища. Изредка он загонял туда весь табун, и если она наполнялась полностью, то считал, что с табуном все в порядке. И был у этого человека один быстроногий скакун. Звали его Неукротимый Гнедой…

Энхэ тотчас перебил ее:

— Мама, неужели у них было столько же лошадей, сколько у нас? И точно такой скакун, как отцовский Неукротимый Гнедой?

— Да, да, ровно столько, сколько и у нас… И вот однажды, говорят, хозяин пригнал табун в котловину и увидел, что она не наполнилась. «Что бы это могло значить?» — задумался он и понял, что во всем виноваты три волка, которые рыскали по горам и долинам. Решил он убить этих волков. А в погоню за ними надумал отправиться на своем буром коне, родившемся от бурой кобылицы.

— Кто? Папа, что ли?

— Да нет же… Хозяин табуна… Но один из волков был очень умный, и вообще это был не простой волк, а волшебный. Поэтому он разгадал тайну того табунщика и рассказал о ней остальным волкам: «Табунщик собрался нас завтра убить. Он решил нас преследовать на своем буром коне, но этот конь родился от молодой кобылицы, и поэтому нам нужно сначала убегать от него в гору, а потом — под гору. Тогда он нас не догонит». Волки с ним согласились. На другое утро табунщик действительно погнался за ними на своем буром коне. Тогда волки сначала побежали на гору, но, когда табунщик стал настигать их, вдруг повернули вниз и остались целы и невредимы.