Избранное

Где-то здесь развернул во второй половине XIV века свою миссионерскую деятельность знаменитый просветитель Стефан Храп, прозванный Пермским, один из сподвижников Сергия Радонежского, о судьбе которого поведал в житие — выдающемся памятнике древнерусской литературы — Епифаний Премудрый. Стефан составил древнепермскую[1] азбуку в «24 буквы, по числу букв греческой азбуки и по речи пермского языка», перевел на древнепермский язык некоторые молитвы и песнопения, основал на коми-земле первую школу, где обучались грамоте дети местного населения. Память о подвижничестве Стефана Пермского, современника Дмитрия Донского и Андрея Рублева (кстати, бытует легенда, что в Сыктывкаре еще до войны можно было увидеть иконы «рублева письма», привезенные с собой Пермским), жива и поныне, в чем убеждаешься, побывав в коми селе Усть-Вымь, бывшей «резиденции» Стефана, где в местном музее немалое место отведено деятельности великого просветителя.

Азбука Стефана Пермского бытовала более трех столетий — срок сам по себе немалый! Она была популярна как среди священнослужителей, так и среди простого люда. Правда, с введением грамоты жизнь коми народа не изменилась — крестьянские привычки и традиции, обряды и обычаи по-прежнему имели свою власть над лесными жителями. Интересно, что даже в первом коми календаре XVII века, в названиях месяцев достоверно прослеживается связь предков современных коми с природой, с тем земным миром, который их повседневно окружал: февраль в переводе на русский язык означал охоту на белок, март — вороний месяц, июль — месяц созревания злаков, август — время уборки, сентябрь — заяц, ноябрь — месяц первого снега и т. д.

Такая поэтическая предрасположенность коми людей не могла не сказаться на богатом фольклоре, на сказаниях и песнях, на обрядах и легендах. Она же выдвинула в прошлом веке и первых профессиональных коми поэтов, писателей, среди которых достойное место занял основоположник коми национальной литературы Иван Куратов (1839—1875). При жизни он увидел в печати лишь пять своих стихотворений, да и то названных народными песнями. Но от них, а так же от других, сохраненных временем, зажегся тот огонь коми-литературы, который несут дальше и современные писатели этого края. Сбылось предвидение Ивана Куратова:

Я любил всем сердцем
Свой язык чудесный,
И на нем я первый
Пел негромко песни.
Но другие громче
Запоют за мною —
И услышат коми
Близкое, родное.

(«Коми-язык», перевод Ф. Честнова)

Это близкое, понятное сердцу читателя можно найти и в книгах Ивана Торопова. Нет, он начинал как писатель не с повествований о своем детстве или о юности его поколения, что в общем-то традиционно для его литературных сверстников. К своей теме он шел несколько лет. Работая корреспондентом, я «вдоль и поперек изъездил нашу республику, побывал на шахтах и заводах, полях и леспромхозах, встречался со многими людьми, и мое давнишнее желание — писать — усилилось во много раз», — говорит о себе Иван Торопов.

Жизненные наблюдения, журналистские поездки рождали первые очерки о людях труда. Дебютом Торопова-прозаика стала в 1962 году повесть «Девушка пришла в парму», рассказывающая о судьбе молодой украинки Гали Горицвет, приехавшей в далекий северный край на заработки. Здесь на таежном лесопункте происходит взросление героини, переосмысление ценностей жизни, приобщение девушки к труду. Повесть написана еще неопытной рукой (позднее Иван Торопов переработал ее и, назвав «Земля зовется пармой», включил в одноименную книгу, которая была в 1980 году удостоена поощрительной премии на Всесоюзном конкурсе ВЦСПС и Союза писателей СССР на лучшее произведение художественной литературы о современном советском рабочем классе и колхозном крестьянстве).

Еще раз подчеркнем, что это были первые литературные шаги молодого коми прозаика. В них он пока что шел не от фактов своей биографии, хотя в отдельных эпизодах той же повести «Девушка пришла в парму» мы угадываем биографический момент, а от того, что увидел журналист в своих поездках, что питало тогда молодежную прозу. И лишь почувствовав крепость пера, приобретя необходимый литературный опыт, Иван Торопов вышел на свою главную тему, выплеснул свою боль и радость на страницы народного сказания (именно так можно определить жанр книги «Избранное») о Федоре Мелехине, коми пареньке, своем сверстнике и жизненном двойнике.