Избранное

«Вот так, — подумал Джо. — Монастырь заставляет меня играть роль, похожую на роль немецкого агента. Посмотреть на деятельность Стерна с точки зрения другой стороны. Но почему? У монахов и так полно забот, нужно вести операции против немцев. Зачем утруждать себя проведением операции против Стерна, одного из своих? Информация, которой он располагает, должна быть очень важной. Даже решающей, как выразились трое мужчин в белых льняных костюмах. — Джо поразила одна мысль. — А не касается ли эта информация самого Монастыря? Вот почему эти монахи так молчаливы. Потому что Стерн знает об этом месте что-то, чего не знает никто. И если немцы когда-нибудь узнают…»

Блетчли отхлебнул из бокала и заговорил о закатах на море. Они снова были на пассажирском лайнере, плывущем в Индию.

«Меняет тему, — подумал Джо. — Блетчли не хочет, чтобы я слишком интересовался конкретной информацией Стерна. Доложите о Стерне в целом, вот и всё. Так я не узнаю самородок, даже когда наткнусь на него. Если у меня вообще получится».

Джо обнаружил, что снова отъезжает, теряя связь с реальностью.

— Скоро уже поедем, — сказал Блетчли. — Я не люблю ездить по ночам. Это перенапрягает мой глаз.

«Тебе это не нравится, но ты делаешь это», — подумал Джо, в его голове мелькнул образ, что-то, что Лиффи мимоходом упоминал. Да! Лиффи ассистировал Блетчли на встречах с агентами. Блетчли, сидя за рулём, выступал просто как водитель, в то время как Лиффи играл роль начальника и расспрашивал человека в соответствии с инструкциями Блетчли. Агент концентрировался на Лиффи, а Блетчли слушал и наблюдал через зеркало заднего вида. Простой и старый трюк, но эффективный.

«Игра, — подумал Джо, — теперь понятно, почему мы сидим здесь, на палубе корабля, окружённые охотничьими трофеями и пальмами в горшках. Блетчли здесь настоящий шкипер, и он — тот, кто отвечает за эту операцию и за Монастырь, а Уотли просто кто-то из персонала, его заместитель, вероятно… Но зачем столь сложная игра? Кругом война, приближается Роммель. Почему в такое время они смертельно боятся Стерна? В конце концов, это лишь один человек, не больше».

— Вы когда-нибудь слышали о сёстрах? — спросил Блетчли.

Джо попытался ещё подумать сквозь лихорадку.

— Вы имеете в виду странных сестер? Это старое определение судьбы?

Блетчли рассмеялся.

— Нет, это не имеет ничего общего с фольклором. Я имел в виду двух женщин-близняшек. Некоторое время назад они считались царствующими королевами Каирского общества. Теперь ведут довольно замкнутый образ жизни. Говорят, они живут в плавучем доме на Ниле.

— Я о них не слышал.

— Но фамилия Менелика, того египтолога, знакомого Стерна, — «Зивар» — что-то значит для вас, не так ли? Когда-то Зивар тоже был фигурой светской.

— Да, я слышал о старом Менелике. И что насчёт него?

Блетчли не ответил. Он встал на ноги и потянулся.

— Нам пора, Джо. Я не люблю ездить по ночам. Это беспокоит мой глаз.

* * *

О монастыре у Джо остались размытые воспоминания. Не помнил он толком и обратную поездку через пустыню с Блетчли, не помнил ни как они приехали в Старый Каир, ни как Ахмад помогал ему подняться в комнату. И не знал, что Лиффи пришёл к нему в тот вечер, чтобы побыть сиделкой.

Лиффи тихо мурлыкал себе под нос в то время как Джо метался в лихорадке на узкой койке, в то время как за стойкой администратора на первом этаже Ахмад глядел на пожелтевшие листы раскрытой всегда на единственной странице газеты тридцатилетней давности, в то время как ночь звёздоворотом кружилась над загнивающей руиной, известной как Отель «Вавилон».

— 8 — Мод

Мод заперла заднюю дверь и начала спускаться по наружной лестнице в переулок, где несмотря на поздний час всё ещё играли соседские дети. Как только они услышали её шаги, так смеясь и с криками бросились вверх, пытаясь угадать, в какой руке она прячет конфеты. А потом из жёлтого света окна высунулась их мать, и Мод пришлось заговорить с ней. Затем она заглянула в открытую кухонную дверь, чтобы перекинуться несколькими фразами на французском со старым дедом, главой семьи.

Переулок вывел Мод на скрытую за более оживленными улицами тихую маленькую площадь. Мод пересекла её, обмениваясь приветствиями с группками гуляющих соседей по кварталу, которые после жестокой дневной жары рабочего дня наслаждались здесь тянушим с реки вечерним бризом.

Стоя в дверях маленького ресторанчика, Мод улыбнулся официант.

Нет, сказал он, сегодня для неё нет почты. И да, его сын очень хорошо справляется, уже в десять лет помогает на кухне. Ещё несколько месяцев, и он начнёт учить мальчика накрывать на стол… Официант несколько скованно наклонился ближе:

— Ты придёшь сегодня на ужин?

— Да, если всё хорошо, — сказала она, понимая, что он имеет в виду.

— О, я так рад…

Она прошла дальше по брусчатке площади, вошла в другой маленький ресторанчик и села за столик в углу. Здешний официант, топчась у стола, вытер его три или четыре раза прежде чем предложить меню.

— Будете пирожные? сегодня они у нас особенные. Принести?

— Это было бы кстати, — сказала она.