Избранное

Такой вот странный сон приснился Дамдину в последнюю ночь пребывания в госхозе. За все время, как уехал он из дома, ни разу не видел во сне свой айл. Поэтому сейчас и было ему приятно перебирать в памяти всех, кого посчастливилось увидеть во сне. «Вот бы на самом деле протянули к нам канал… Как бы тогда наши зажили… Радости сколько…» — с улыбкой думал Дамдин.

Чогдов уже встал и молча ходил по юрте.

Дамдин с Чогдовом с того дня, как выехали из города, можно сказать, ни на минуту не расставались. И в этой юрте они спали рядышком — головами к стене, а ногами к очагу.

Бригада Жамбала прибыла тогда в госхоз Цаган-Толгой поздно, но в айлах еще не спали. Однако Жамбал решил в ночное время никого не беспокоить. Справившись у встречного о строящейся начальной школе, они прямиком двинулись туда и начали устраиваться на ночлег.

Поскольку в пути они плотно пообедали, то решили обойтись до утра сухим пайком, а он был припасен у каждого. Расположились спать прямо под открытым небом у строящегося здания.

«Другого выхода у нас нет!» — объявил бригадир, и никто не ослушался его. Даже ночное небо и звезды казались здесь какими-то необыкновенными. Чогдов с Дамдином легли спать рядом. Дамдин долго не мог уснуть, думая о своей жизни. В конце концов он пришел к выводу, что он счастлив: «Как хорошо быть вот в таком коллективе».

Центр госхоза, как заметил утром Дамдин, был ничуть не меньше аймачного центра, куда он выезжал с концертной бригадой. Здесь было много вполне приличных зданий и юрт. У школы, которую им предстояло строить, была уже готова коробка. Запас стройматериала, сложенный рядом, обрадовал ребят.

— Значит, будем достраивать!

— Работа пойдет! Материал-то под рукой…

Бригада Жамбала из семи человек, сформированная еще в городе, приехала сюда в несколько измененном составе. Вместо двух новичков, оставленных в городе, взяли столяров.

Дамдин с Чогдовом были слегка разочарованы. Они предполагали, что и здесь будут специализироваться на кирпичах, но не тут-то было. Здание оказалось бревенчатым, да к тому же и работы оставалось немного: отштукатурить внутренние стены, настлать полы, потолок, поднять крышу и покрасить ее.

Жамбал на другой же день поставил себе палатку, а вся бригада устроилась в юрте.

До обеда Жамбал с директором школы пропадал в дирекции госхоза, решая всякие хозяйственные дела. Вернувшись, сообщил, что для перевозки воды им дали вола и что с питанием он тоже все уладил. Затем он всех расставил по участкам. Дамдину досталось готовить раствор и штукатурить стены. Чогдову предстояло заняться тесом для пола и потолка. Воду решено было возить всем по очереди.

На первый взгляд здание казалось маленьким, но в нем были четыре большие комнаты и просторный коридор. Стали поговаривать, что работы здесь хватит надолго.

Жамбал, переодевшись в рабочую одежду, вышел к своим.

— Ну, ребятки, приготовьтесь, чтобы все у вас было под рукой.

Столяры взялись за рубанки, топоры, а те, что были определены на раствор, приготовили ведра, бочки, корыта… Директор школы привел в упряжке вола и передал его Жамбалу.

Работа началась.

Жамбал, как успели заметить ребята, много читал специальных книг по строительству. Поэтому-то они ничуть не сомневались в его квалификации и за короткое время привыкли уважать его. Жамбал постоянно подсказывал им, как лучше обращаться с рубанком, как устанавливать его лезвие и даже как лучше держать мастерок. В кармане комбинезона бригадир постоянно держал длинный оселок. Взяв в руки чей-нибудь рубанок, он закрывал один глаз и, словно целясь из ружья, осматривал его лезвие; зачастую снимал его и, раз-другой плюнув на оселок, начинал точить. Удивительным было то, что в его руках даже самое тупое лезвие превращалось в бритву, которой можно было и полынь бесшумно срезать. То же он делал и с пилами, топорами — и всегда сам показывал, как надо правильно с ними обращаться.

Дамдин с восторгом наблюдал за тем, как Жамбал ловко обращался с мастерком. Раствор он влепливал в стену резким неуловимым броском и тут же заглаживал его мастерком.

— Ребятки! Человек учится, наблюдая за другими, а со слов вряд ли чему можно научиться, — любил при этом говаривать он. — У меня, наверно, тоже чему-то можно научиться, но вы смотрите, как другие работают. Очень полезно…

Однажды он расщедрился и похвалил Дамдина:

— У нашего Дамдина глаз остер. Этот парень, знаете, все схватывает на лету и никогда ничего не забывает.

Для Дамдина его похвала была дороже всяких орденов. С этого дня он твердо поверил в свои силы и стал работать с еще большим рвением. Он с удовольствием вдыхал запах смолы и почти физически ощущал, как он стал действовать уверенно и легко.

Начал он с того, что сдирал кору и скоблил бревна для стропил и конька — главной верхней балки крыши. Работа эта оказалась не такой уж легкой. Несколько раз промахнувшись, он едва топором не повредил себе ногу.

Редкий гобиец за свою жизнь берет в руки топор, а у этого лезвие было острым словно бритва. Дамдин изрядно попотел, прежде чем приноровился к нему.