Избранное

Цокзол, не спеша раскуривая трубку, рассказывал:

— Выехали из дома дней пятнадцать назад…

В этот момент подъехали и те двое, что шли в конце каравана. Цокзол, указывая им на Дамдина, крикнул:

— Эй! Посмотрите на него! Во-от на этого!

Одним из них оказался старик Намжил. Одет он был тепло, его лисий малахай сдвинулся прямо на лоб. Он несколько раз провел рукавом по слезившимся от мороза глазам, вгляделся в Дамдина и, вскрикнув: «Дамдин, что ли?!», проворно слез со своего верблюда.

Дамдин шагнул ему навстречу, поприветствовал, а тот недоверчиво покосился на парня — неужели и впрямь наш Дамдин? — и, соблюдая обычай, поцеловал его в обе щеки.

— Вот ты какой у нас стал! Вот ведь как изменился! — В его голосе звучала гордость. Затем, обращаясь к Цокзолу, добавил: — Надо же, как он у нас вырос — ни за что бы не узнал!

Третьим в караване оказался человек, который тоже неплохо знал Дамдина. Цокзол, едва тот успел поздороваться с Дамдином, тут же отправил его дальше:

— Двигай вперед, мы тебя догоним.

Верблюды нехотя поплелись по дороге, а Цокзол с Намжилом, придерживая своих, дымили трубками и продолжали беседовать с Дамдином.

— Хм! Никак не думал, что мы вот так с тобой встретимся… До чего же ты все-таки непутевый! Представляешь, каково нам было тогда, а? — укорял его Цокзол.

— Проказник он, да еще какой! — поддержал его Намжил и, смерив Дамдина с ног до головы оценивающим взглядом, громко заметил: — Дюжим мужчиной становится, а?

— Это ты верно говоришь, — подтвердил Цокзол.

Дамдину приятно было услышать такую похвалу в свой адрес, молчать ему стало неловко, и он спросил:

— Как нынче зимовка у нас проходит? Нет ли дзута?

— А зачем тебе все надо знать? Ишь!.. Интересуется еще, как мы там, а сам сбежал от всех, — в шутку сказал старик Намжил и расхохотался.

Затем они, перебивая друг друга, принялись рассказывать:

— Зима-то началась неважно, но потом вроде бы ничего…

— Сейчас, может, и снег валит… Не знаем…

— Мать твоя здорова, по-прежнему с утра до ночи возится с козами…

— А что с ней может случиться? Она еще крепкая. Вот только по тебе скучает… Никому об этом не говорит, но я-то вижу. Одной ей еще труднее. — Это уже говорил Намжил. — Она без тебя на такое дело решилась, что о-го-го… — И старик снова захохотал. — Короче, поддалась моей агитации и вступила в объединение.

«Ну еще бы, конечно, скучает одна», — подумал Дамдин, но весть о вступлении матери в объединение воспринял как должное.

Помолчав немного, старик поинтересовался:

— А чем ты теперь занимаешься?

— Слышали, что ты куда-то подался из города. Теперь возвращаешься, что ли? — вставил Цокзол.

Дамдин рассказал о своих делах и, через их головы взглянув на машину, небрежно бросил:

— Надо же! Чуть мимо вас не проскочил!

Намжил, повернувшись к лесовозу, спросил:

— А ты теперь машину водишь?

— Да так… Учусь, — равнодушно ответил Дамдин.

Если бы эта случайная встреча произошла в то время, когда Дамдин бегал по городу в поисках айла Самбу, то он наверняка бросился бы им в ноги со слезами на глазах: «Дорогие мои! Спасите меня, дурака, одинокого и измученного!»

Сейчас же он был совсем другим человеком. У него, можно сказать, было все. Пусть и казенное, но жилье, любимая работа, зарплата. Более того, он ходил в передовиках и теперь ехал на «елку», надеялся встретиться и со своей возлюбленной. Поэтому-то он, кроме радости, никаких других чувств от встречи не испытывал. Правда, ему хотелось похвастаться своими делами, рассказать, что едет по специальному приглашению на новогодний надом, но он так и не решился.

При этом ему, конечно, хотелось о многом разузнать у них, но он мешкал. Видно, от внезапности встречи он еще не пришел в себя.

— Дома у вас, надеюсь, все благополучно? Как там Улдзийма? — наконец-то нашелся он.

— Все хорошо! А Улдзийма в тягости… — ответил Цокзол.

— Неужто? — выпалил Дамдин.

— Да ты хорошо знаешь его… Базаржав их зятем стал. Сейчас он пасет табун на отгонных пастбищах в долине Далан. Я слышал, у него все хорошо, — разъяснил старик Намжил.

Цокзол молча курил трубку. Дамдин, поглядывая на него, думал: «Значит, все у вас хорошо. А Улдзийма ведь ни во что не ставила Базаржава. С его письмом-то вон как тогда расправилась… Молодец Базаржав! Добился-таки своего! Тут с ним тягаться тяжело… Хотя чем я хуже Базаржава? Вот с горожанкой познакомился…»

— Беспокоюсь я за них, как они там, вот и думаю побыстрее обернуться, — прервал его размышления Цокзол.

— А мы-то объединение создали… Не знаю, лучше или хуже, чем у других, однако нам самим кажется, что все идет как надо… Трудимся дружно, — с гордостью сказал старик Намжил.

— Да-да! Вот и сейчас шерсть везем — деньги нашему объединению очень нужны, — вставил Цокзол.

— Потому и отправились в город, несмотря на такой мороз, — добавил Намжил.

Дамдин приподнялся и с беспокойством взглянул на машину, но старик шофер продолжал крепко спать.