Избранное

Избранное

«И ЭТО НЕ ЧУДО ДЛЯ ВСЕХ НАС…» О прозе Бориса Гусева

«И это не чудо для всех нас», — так писал Борис Сергеевич Гусев в одном из писем ко мне, вроде бы не связывая эту мысль с творчеством, а скорее говоря о своей человеческой позиции, или, точнее, о позиции своей в жизни.

Но мне думается, что эта мысль имеет прямое отношение к творчеству Бориса Гусева.

В литературу приходят по-разному. Одни заметно, даже шумно — уже первой своей публикацией, первой книгой, о них много говорит критика, хотя порой это вовсе не значит, что авторы их моментально приняты читателями. Есть и иной приход в литературу — внешне менее заметный, спокойный, если хотите, почти тихий. Тут и критического бума нет, и вообще, казалось бы, нет никакого успеха, а вместе с тем выходит у писателя книга за книгой и книги его читаются, и появляется у их автора свой постоянный читатель, который заинтересованно следит за каждой новой книгой. Я не исключаю прелести первого варианта, но признаюсь, мне больше по душе второй. За вторым есть определенная прочность пребывания человека в литературе.

Именно вторым путем, как мне кажется, пришел в литературу Борис Гусев. Пришел как журналист, очеркист книгой «Бессонная ночь» (1965) — книгой, в которой талантливая журналистика соседствовала с подлинной беллетристичностью, в которой документальность факта стояла рядом с точностью и глубиной авторского домысла и художественного обобщения.

И вообще, думается, документальность никогда не вредила, а скорей помогала настоящей прозе.

В золотом для литературы девятнадцатом веке помогала Пушкину и Лермонтову, Толстому и Достоевскому, а в двадцатом Чехову и Горькому, Фурманову и Иванову, Островскому и Фадееву, Шолохову и Паустовскому…

Все имена назвать невозможно, но я вспоминаю часть из главных, ибо их не лишне вспомнить, говоря об определенных литературных уроках, которые прошел очеркист, документалист и беллетрист Борис Гусев.

Лично для меня прозаик Борис Гусев открылся с книг «Жизнь у порога», «Иди за своей звездой». Эти книги не входят в нынешнее издание «Советского писателя», но ведь, читая нынешнее, всегда важно вспомнить, с чего начинался автор «Открытия», «Следа», «За три часа до рассвета», «Сережиного круга», наконец, «Ночи в Ясной Поляне».

А начинался он именно тогда, в конце шестидесятых — начале семидесятых годов, как писатель удивительно чуткий к окружающей действительности, недавнему военному прошлому.